Майя Фролова - Современная девочка. Алюн

Из комнат выскочили девочки, облепили перила балкона, а глашатай вещал:

— Это яблоко предназначено той, что всех прекрасней! Просим обитательниц балкона провести разбирательство, объективное и справедливое, и присудить сей прекрасный плод самой достойной!

— Ура, ура, ура! — трижды прокричала толпа мальчишек, яблоко было доставлено «пажем» на балкон и вручено Нике.

— Почему мне? — смутилась Ника, но «паж» уже скрылся.

Внизу Ника разглядела Володю Сопенко, но он повернулся к балкону спиной и с независимым видом отошел от мальчишек.

Ника нисколько не сомневалась, что эта затея его. Кто еще из мальчишек знает о споре трех богинь из-за злополучного яблока с коварной надписью: «Той, что всех прекрасней»? А Вовка напичкан всякими сведениями.

Ника держала гладкое теплое яблоко в ладонях, Клара дергала ее за вихор и просила:

— Ну давайте, давайте же судить!

В это время к воротам подъехала машина, та, что была у озера. Из нее вышел Гарри. На территорию лагеря посторонних не пускали, и он подозвал к забору Вовку Сопенко. Было видно, что они давно и хорошо знакомы. Это удивило Нику: что может быть у них общего?

Игорь о чем-то расспрашивал, потом они вместе обернулись, поглядели на балкон. Ника отшатнулась, спряталась за столб, но Клара, усевшись на перила, демонстративно разглядывала Игоря и девочек в машине: здесь она не робела, здесь она у себя дома, пусть смотрит кто хочет, если не лень.

Игорь галантно шаркнул ножкой и махнул Кларе, как старой знакомой. Клара показала ему язык.

Компания уехала.

Ника, сунув яблоко Кларе, выбежала во двор, подошла к Володе:

— Что ты ему сказал?

— Сказал, кто есть кто…

— Кто тебя просил?!

— Не знал, что вы с Кларой засекречены. Напрасно ты сердишься, секрета все равно не получится. Учиться-то будем все в одном классе, с Рябовым, Бецкой и Штукиной, только Игорь в вечерней.

— А машина у них чья?

— Игорева папеньки, конечно. Для своего отрока он ничего не жалеет.

Ника пошла к своему корпусу.

— Вы уже выбрали прекраснейшую? — крикнул Володя вслед.

— Если это тебя так волнует, выбери сам!

Яблоко разрезали на столько ломтиков, сколько девочек в отряде, и съели, демонстративно усевшись на перила балкона, держа ломтики двумя пальчиками, чтоб мальчишки лучше видели.

А учиться всем вместе не пришлось: осенью школы разделили на мужские и женские. Клара и Ника оказались в одном классе с Леной Штукиной и Симой Бецкой.

Лена Штукина пригласила Клару и Нику к себе на день рождения. Ника наотрез отказалась: никаких дел с Симой и Леной у нее не может быть. Клара, посоветовавшись с мамой, согласилась. В том, чтобы ближе познакомиться с девочками и мальчиками, мама не находила ничего плохого, тем более что сама она уже познакомилась с мамой Симы Бецкой и та ей понравилась.

Вместе с мамой они подобрали подарок для Лены — отрез шифона на блузку. Они всегда жили скромно, никаких отрезов у них не водилось, и из этого, купленного на рынке, еще не решили, кому сшить блузку, маме или дочке. А теперь они единогласно решили подарить отрез Лене. Ни Кларе, ни ее маме не хотелось ударить в грязь лицом перед новыми знакомыми.

Лена жила на центральной улице, в доме, стоящем в глубине красивого сада — с аллеями, какими-то ажурными загородками, оплетенными диким виноградом. В саду преобладал красный цвет — красное легло на осенние листья винограда, вдоль главной аллеи потряхивали длинными алыми ягодками кусты барбариса, на небольших клумбах, разбросанных среди травы, кричали настурции красным цветом всех оттенков, от оранжевого, пламенеющего, до приглушенного, тяжелого, как на бархатных драпировках в театре. В тон были подобраны и сорта георгинов, посаженных близко к фасаду дома.

Дом, со стеклянными фонариками закрытых балконов по углам и красной черепичной крышей, был увит плющом, маленькие окошечки второго этажа доверчиво выглядывали из этого заслона.

Во всем была какая-то тихая торжественность, совсем не соответствующая характеру Лены. Клара подумала, что садом и цветами занимается кто-то другой — не Лена.

Лена, как радушная хозяйка, встретила Клару в передней; подлетел Алик Рябов, бесцеремонно крикнул: «Привет, Пупка!» — однако жакет помог снять по всем джентльменским правилам.

В галифе с острыми висячими углами и курточке, сшитой на манер полувоенного френча — с двумя нагрудными карманами и отложным воротничком, Алик показался Кларе не таким тощим и разболтанным.