Виктор Логачев - В полдень, на Белых прудах

Нина Сергеевна по-девчоночьи хихикнула:

— А я, Матрена Савельевна, лишь вчера с ним и познакомилась. В правлении у Дмитрия Ивановича.

Матрена насупила брови:

— Погоди, вчера и я в правлении была, к Митяю ходила… Слу-у-ушай, — осенило вдруг ее, — это не тот ли, случаем, тип, который в темно-синем костюме и при шляпе, а? Если тот, так я его видела!

Нине Сергеевне, похоже, слово «тип» не понравилось.

— Какой? — переспросила она.

— Обыкновенный! — деланно усмехнулась Матрена, убеждаясь окончательно, что именно с тем молодым человеком ветврача и свела судьба. — Я с ним вчера у Митяя, как с тобой, говорила.

Нина Сергеевна все еще подозрительно косилась на Матрену.

— Не веришь, что видела его? Ну, скажи: шляпа при нем была?

— Да.

— Глаза у него какие? Чуть навыкате, так?

Нина Сергеевна промолчала.

— Хорошо. Родинка на верхней губе у него есть.

— Есть.

— Ну так вот, чего ж ты тогда? Говорю же: видела его, а ты… — Матрена резко изменилась в лице: — Что скажу, Нина? Не пара он тебе, не пара, послушай меня, старую дуру!

— Почему, Матрена Савельевна? — дрожащим голосом спросила Нина Сергеевна. Она была явно растеряна. — Если о росте, так он сантиметра на два лишь и ниже. А я каблуки не стану носить!

— Не то, не то, — махнула Матрена. — При чем тут рост и каблуки? Я тебе о другом: кстати, он чем в Разбавино-то уехал?

— Кто? — не поняла сразу Нина Сергеевна. — А-а. Дмитрий Иванович ему машину дал.

Матрена прищурилась:

— Из правления вы вместе ехали?

— Да. А что?

— На склад заезжали к Скупому?

— Заезжали.

— Ага… Все сходится.

— Да о чем вы, Матрена Савельевна? — недоуменно смотрела на нее Нина Сергеевна.

Матрена снова махнула:

— Нет, нет, ничего… Это я о своем… — и поспешила перевести разговор на другое, напомнила о курах и прививках.

Часа через три Матрена сдала дежурство и побежала на почту отбивать телеграмму Федору и Клавдии. Выйдя оттуда, на крыльце остановилась: что дальше? Ей нужно завезти измельченную солому, договориться в бригаде о тракторе и о бочке с водой, а со строителями — насчет козел… Ах господи ты боже мой, сколько еще всего!

Первым делом она все же решила уладить вопрос с соломой и помчалась к бригадиру Губанову, к тому самому, который передавал через Анюту просьбу Митяя зарезать для почетных гостей кур. По дороге вспомнив о типе из сельхозуправления, о новоявленном ухажере Нины Сергеевны, Матрена с отвращением сморщилась: «Такого гостя — метлой! Метлой его, черта в шляпе!» И правильно сделала тогда, что запретила Анюте выбирать кур, она как чувствовала… «Обо-ойдется, черт в шляпе!» Матрена и в адрес Митяя посылала ругательные слова — иного тот не заслуживал…

Лекция была по санитарии, читал ее главный врач районной ветеринарной станции Крымов, высокорослый, не совсем еще старый мужчина. Рассказывал он интересно, стараясь остановиться на всем подробно.

Внимательно слушая его, Зинуля иногда делала для себя пометки. Пригодится, думала она, когда окунешься в дело — всегда что-то да неясно, и мыкайся тогда. Нет, лучше сейчас во всем разобраться да не забыть бы.

Записывая, она видела, как позевывает Валентина Григорьевна. Этой явно не до учебы, она готова в любой час уйти с занятий. Да и у Алевтины нет большой охоты до специальности, она сама признается: пошла так, лишь бы куда-нибудь — не в селе своем баклуши бить. Но вот Катенька, эта всерьез взялась, эта молодец, из нее настоящий ветфельдшер получится, Катенька и Зинуле помогает, когда у той что-то не выходит, терпеливо объясняет, можно сказать, все разжевывает, чтоб она хорошо поняла. Зинуля по-доброму той завидует — легко ей даются занятия, безо всякого напряжения, как семечки.

Зато непросто ей, Зинуле, вот и сидит она и ловит каждое слово.

В перерыве к ней подошла Катенька:

— Ну что, все тебе ясно?

— Ага, — кивнула Зинуля и добавила: — Пока.

— Нет, он хорошо объясняет, понятно. Не то что Селезенка.

Селезенка по-ихнему — Селезнева Маргарита Павловна, ответственная за группу, она у них читает «лекарства». Когда она проводит занятия, ее никто не слушает — один гам стоит. Она, конечно, упрашивает всех, упрекает, а порою и предупреждает, что не слушают — пожалеют потом же, однако — бесполезно, на нее ноль внимания.

Зинуля согласно кивает. Ей тоже не нравится, как проводит занятия Маргарита Павловна, может, оттого по «лекарствам» у нее и посредственные оценки. Зинуля и рада в них разобраться, да как, если на лекциях той трам-тарарам сплошной. Спасибо опять же Катеньке — она ее выручает, молодчина.