Сергей Снегов - Настоящая женщина

Узнав, как у Володи получилось с женой, Прохор одобрил его поведение и осудил Надю.

— Научился держать себя, молодец! Сейчас мы выпивку оборудуем, компанию позову… У настоящего рыбака на берегу, как в отпуску. Каждый день — праздник! Не тушуйся, погуляем правильно! А насчет дома — и не смей туда. Ты, я вижу, засомневался. Помни: прощения должна просить она. Вот отыщет тебя Надя, поклонится по хорошему — дурило, кто же держать будет! Я же о ней ничего плохого, может, и правильно вела себя, пока были в рейсе. А рыбацкую душу ей понимать надо. На берегу рыбакам все прощается!

Гуляли два дня, а на третий Володя приплелся домой, прикидывая по дороге, как оправдаться перед Надей и в ссоре, и в гульбе после ссоры. Но дома не было никого. Надя с Галкой переехала к теще, так она извещала в письме. Володя промучился часа два в опустевшей квартире и возвратился снова к Прохору.

У Прохора дым стоял коромыслом. Кто приходил, кто уходил, выпивка не переводилась, закуска не иссякала. Рейс оказался прибыльный, к рыбакам льнули знакомые и незнакомые. «Даем жизни, пусть сухоброды знают, что за народ моряки!» — хвастался Прохор. Ему за умелый труд на судне выпала, к общей выработке, еще премия — он щедро расшвыривал бумажки. Володя три четверти заработанных денег послал с дружком на квартиру к теще, но Надя денег не взяла и дружка выставила за дверь.

В порту вахты на траулере отстаивались по расписанию. У начальников служб, кроме расписанных общих вахтенных часов, были и свои дела по ремонту оборудования, приемке промвооружения и припасов, проверке механизмов и приборов. Не было дня, чтоб на судне не собиралась половина команды.

Володе не хотелось сидеть одному в пустой квартире, он с охотой стоял и свои, и чужие вахты — узкого было неотложное дело на берегу, тех он заменял без долгих уговоров. Кожемякин, занятый ревизией двигателя, — тоже не приходилось строго считаться с вахтенным расписанием, — заметил, что молодой матрос слишком уж много времени проводит на палубе.

— Дурак ты! — сердито воскликнул моторист, когда Володя рассказал, как поссорился с Надей. — Наслушался скверных разговоров, прохиндею Прохору поверил. Характера у тебя не хватило — всякую нечисть в душу не впускать.

— Характер как раз и хотел показать, — уныло возразил Володя. — Строгость соблюсти…

— Не характер это, а бесхарактерность — без причины подозревать, по пустякам придираться. Наломал, наломал дровишек! Теперь надо поискать выход. Бери курс на примирение.

— Не вижу, как проложить такой курс, Трофимыч.

— Пойди к Наде, попроси прощения.

— Еще прощения просить!

— Без этого теперь нельзя.

— Не знаешь ты мою Надю. Она обиду всегда глубоко принимает…

— Вот видишь, сам признаешь: «Моя Надя». Точно, твоя. И молодец, что не разрешила обижать себя! В общем, скажу тебе так. Случай нелегкий, но плоха твоя любовь, если трудности не переборет. Это, знаешь, будет увлеченьице, легонькая связь, как у твоего дружка Прохора — слегка рванул и вмиг порвалось. От настоящей женщины настоящего мужчину легко не оторвать. Любовь штука железная, держит крепче сизальского троса.

— Никакой Прохор мне не друг, — с досадой сказал Володя. — Соседи по кубрику, не больше. И в мыслях не держу особенно дружить с ним. Иногда захожу к нему — и все дела…

Вечером этого дня, появившись на палубе, тралмастер ошеломил всех сообщением, что кок Кабанюк списался на берег.

— Нашел-таки свою настоящую! — с воодушевлением рассказывал тралмастер. — Вначале, братва, и поверить нельзя было, так он ее расписал — фифочка и только, наряды да гулянки, ничего другого на уме. Фигура, говорит, просто из киножурнала, а насчет главного, так пока были танцы да мороженое, а завтра устраиваю «генералку» и тогда выяснится, какая моя суженая по душе.

— Ну, и как прошла «генералка?» — спросил Прохор, уязвленный. Ему не верилось, что коку могло так посчастливиться в любви. Тралмастер со смехом развел руками.

— После «генералки» пропал Никодим. А сегодня в управлении капитан узнает: по семейным обстоятельствам, в смысле неотложной свадьбы и последующего устройства на берегу, увольняется Кабанюк из рыбацкой флотилии.

— Неужто и свадьбу утаил? — с негодованием воскликнул боцман. — Ну, там кого искал, кого нашел — его личное дело. А свадьба — публичное мероприятие, свадьбу от общественности утаивать не по-товарищески.

Никаноров вздохнул. Он был скуповат и домашних празднеств не поощрял. Исключения составляли лишь дни рождения и свадьбы. На эти торжества тралмастер шел с охотой и на подарках не экономил.