Анатолий Иоффе - Записки врача-гипнотизера

– Он вместо психотерапии занимается «спихотерапией».

Очень меткое словцо! «Спихнуть» больного потрудней кому-нибудь другому, пусть не по назначению, лишь бы избавиться от хлопот – вот голубая мечта такого «специалиста». Да, «спихотерапия» еще жива, хотя ее теснят со всех сторон.

…На глазах у молодой женщины-бухгалтера произошел ужасный случай: ее муж подавился во время обеда и через несколько минут умер от удушья. Это событие необычайно потрясло женщину и оставило тяжелый след в ее психике. С этого момента она не могла есть твердую пищу, боясь подавиться и погибнуть. Даже от молока горло начинали сжимать спазмы.

Ее привели к врачу-невропатологу, но та не смогла разобраться в необычном случае: назначила какие-то пилюли и питье, толком не поговорив с больной. Через несколько дней, убедившись, что лечение не помогает, врач прибегла… к психотерапии!

Направленная не по назначению больная потеряла еще четыре дня. Она катастрофически худела. Она теряла не только вес – в ней исчезла вера в медицину.

Наконец, она попала к молодой выпускнице Новосибирского мединститута, тоже не по назначению. У молодого врача не было опыта, но была чуткая душа. Когда пациентка по направлению молодого доктора пришла ко мне на гипнотерапию, самое сложное уже было сделано – в ней воскресла воля к жизни, вера в медицину.

До предела истощенная женщина спит глубоким сном. Если сейчас поднять ее руку она не упадет, а останется в том положении, которое ей придали.

Мой голос звучит сегодня низко, певуче:

– Вы находитесь в лесу, на поляне. Играют блики солнца. Вас окружают высокая траа и ромашки. Воздух удивительно чист. Мир цветов так прекрасен…

Больная несколько раз с наслаждением глубоко вздыхает. Для нее нет полутемного кабинета, шкафа с медикаментами, бурлящего города, она витает в грезах.

Еще несколько слов, и она окажется на берегу теплого южного моря или в горах – там, где вечная тишина и растут диковинные травы. Мое воображение носит ее по свету быстрее, чем ковер-самолет.

Мне кажется, что от меня исходят магнетические волны. Когда я ощущаю это, мне легко работать.

Я говорю больной, что перед ней отличный ужин, и она нисколько не боится есть. Ее страх подавиться просто нелеп. Спящая втыкает воображаемую вилку в пищу, подносит руку ко рту и жует. Я слышу, как она глотает слюну. Сейчас в интимнейших механизмах мозга происходят изменения, устанавливаются новые связи. Сейчас ничего нельзя упустить.

– Скоро вы будете совершенно здоровым человеком. Вы будете хорошо работать и хорошо отдыхать. Боязнь подавиться уходит навсегда… Постепенно, с хорошим бодрым настроением вы просыпаетесь.

Пациентка открывает глаза. На лице ее впервые за много дней – улыбка.

Старайся, гипнотизер! В награду за нелегкий труд тебя ожидает большая радость. Настанет день, когда вылеченный тобой улыбнется вот так же застенчиво и скажет: «Не знаю, как благодарить вас, доктор» – и не догадается, что эти вот сбивчивые, искренние слова и есть лучшая благодарность.

Но бывали случаи, когда я не мог оказать существенную помощь больному. Каково же бывало мое удивление, когда через несколько лет я узнавал, что эти неразрешенные вопросы давно решены философией, психологией, медициной, художественной литературой. Да, да, художественной литературой! Талант настоящего писателя, поэта видит, подмечает и описывает изумительно верно то, что не видит другой, видит не меньше, чем талантливый врач или ученый. У человечества уже сейчас имеются огромные сокровища мысли, надо только уметь их правильно синтезировать. Не секрет, что одна лишь институтская программа не в состоянии дать медику хорошее общее развитие, и надо очень активно работать над расширением своего кругозора. Иногда преуспевающий студент или студентка не могут правильно разобраться в картине, опере, книге.

– Я глубоко убежден, – сказал нам однажды на лекции старый профессор, – если врач не в силах правильно разобраться в кинофильме – это плохой врач!

Узость взглядов, узость интересов рано или поздно неминуемо дадут о себе знать.

Еще сейчас, сегодня работают в разных городах и селах уроды и уродки. Мы с вами раскланиваемся с ними на улице, даем им квартиры, путевки в дома отдыха. Мы прощаем им мелочность, хамство и скудомыслие до тех пор, пока не происходит случай, подобный случаю, происшедшему в Хабаровском аэропорту, когда в нескольких метрах от медпункта умирала колхозница, и ни врач, ни фельдшер не пришли ей на помощь. «Она не из нашего ведомства!» – ответили они взволнованным людям, прибежавшим просить их оказать необходимую помощь. Трудно поверить, но, к сожалению, такие случаи время от времени встречаются в нашей жизни. Правда, этим моральным уродам противостоит огромная армия настоящих врачей. Сколько их, молодых и пожилых, профессоров и простых врачей, обладающих широким гуманистическим подходом к жизни, большим знанием жизни, неподдельной добротой и благородством!