Анатолий Иоффе - Записки врача-гипнотизера

После этого случая пациентка могла выходить на улицу только с провожатым. Несмотря на то, что женщина ни в бога, ни в нечистую силу не верит, ее все последующие годы не покидала боязнь темноты, открытых пространств, особенно больших площадей. В связи со странностями ее поведения возникают конфликты с мужем, что возбуждает и без того напряженные нервы. Кожное заболевание, с которым больная обратилась в диспансер, возникло после одной из психических травм.

Я понимал, что трудно рассчитывать на излечение больной, не избавив ее от невроза. Зная, что больная нуждается в особо интенсивном лечении гипнозом, я решил усыпить ее особым методом, позволяющим мгновенно погрузить пациента в сон. Я понимал, что рискую – или добьюсь беспрекословного подчинения, абсолютной веры в благополучный исход, или потерплю полную неудачу – слишком много у больной было тяжелых невротических наслоений. Что ж, разумный риск даже в медицине допустим. Тем более, если интуиция и опыт предсказывают врачу, что данный метод наиболее уместен.

Итак, прочь сомнения! Сейчас нужна полная собранность, хладнокровие. Я встаю. Не спеша подхожу к пациентке и, глядя ей прямо в зрачки, приказываю: «Слушайте только мой голос! Подойдите к креслу. Встаньте к нему спиной». – Затем я медленно и твердо говорю: «Положите затылок на мою ладонь, вот так. Ваш затылок притягивает ладони. Вас неудержимо тянет назад». – Еще больше сосредоточиваю всю волю, все внимание. – «Вас все сильнее тянет назад, вслед за ладонью». – Резко отнимаю ладонь, и пациентка, покачнувшись, начинает медленно падать назад. В это мгновение я коротко и энергично приказываю: «Спать!» – Пациентка падает в кресло уже заснувшей. Первый этап работы удался. Теперь надо начинать лечение. Пожалуй, надо еще больше углубить сон.

– С каждой минутой вы погружаетесь во все более и более глубокий сон, – говорю я.

Затем внушаю состояние покоя и блаженства, полный отдых нервной системы и оставляю спать часа на полтора – такой сон в гипнозе отлично восстанавливает силы.

В следующий сеанс приступаю непосредственно к лечению болезни.

В первую очередь надо избавить больную от различных страхов, преследующих ее: боязни темноты, боязни открытых пространств. Эти страхи возникли в детстве и связаны с глубоко запавшими в душу представлениями о нечистой силе, сверхъестественных явлениях. Внушаю, что страхи ее бессмысленны, не имеют под собой никакой реально почвы. С каждым сеансом круг внушений расширяется, захватывает все большее количество симптомов болезни. После третьего сеанса пациентка чувствует себя спокойнее, появляется на улице без провожатых, сон стал глубже, но в комнате ночью все еще продолжает гореть настольная лампа.

Временами страхи вновь возвращаются к больной, но ненадолго.

Болезнь, как и большинство явлений в природе, не отступает сразу безвозвратно. Как весной наступают похолодания, так и болезнь, даже если она проходит быстро, в иные дни дает обострения.

Так было и с моей пациенткой. Порой к ней возвращался безотчетный страх, ей казалось, что она вновь заболевает, но это состояние быстро проходило, сменяясь бодрым, хорошим настроением. Наконец, наступил тот день, точнее говоря, та ночь, когда пациентка заснула без света. После пятого сеанса гипноза она перестала чувствовать зуд, сыпь на коже сначала поблекла, а затем и совсем исчезла. Пациентка стала, наконец, смело ходить по улицам, безбоязненно оставаться в темной комнате.

– Смешно и обидно, – сказала она по выздоровлении, – что половину жизни я находилась в плену у нелепых, необоснованных страхов.

Я же подумал, что вовсе не так уж смешно, когда человек, попавший под влияние предрассудков, расплачивается за это такой дорогой ценой.

Людмила М., живущая в низовьях Оби, написала мне: «Доктор! Я давно уже болею руками и не могу вылечить их. Мне надоело ходить с такими руками в 20 лет. Сами поймите, с такими руками не могу показываться ни на работу, нигде. Помогите мне вылечиться. Пожалуйста…»

Я ответил Людмиле, что она может приехать.

И вот Люда входит в мой кабинет. Не знаю, по каким признакам, но сразу чувствуется, что она живет среди огромных просторов. Может быть, где-нибудь на берегу могучей сибирской реки. Интуиция не обманула.

– Вы давно там живете?

– Давно.

– Учитесь?

– Нет, работаю.

– Кем?

– Матросом на грузовом пароходе. – Говорит, а на лице печаль, подавленность. Стараюсь осторожно выяснить, почему. Приехала она два дня назад, когда я был в командировке.