Валентин Иванов-Леонов - Копья народа

Над далеким горизонтом поднялась луна, залила саванну голубоватым светом. Касанда увидел измученное лицо Мониа. Спутник не мог больше бежать. Решили отдохнуть.

— Нужно добраться до леса, — сказал Касанда.

— А далеко?

— Далеко.

В нескольких шагах от них раздалось рычание, и едва Касанда успел встать, как из травы выскочили три собаки. Одна из них бросилась ему на грудь. Зубы щелкнули у самого горла. Касанда отбросил пса кулаком с такой силон, что тот перевернулся в воздухе. Но две другие собаки кинулись на него одновременно. Касанда оступился, упал на спину, схватив собак за ошейники. Псы с рычаньем вцепились ему в руки. Первая собака, оправившись от удара, снова бросилась на него, вцепилась ему в плечо.

— Мониа! — кричал Касанда, пытаясь подняться с земли, — Мониа, где же ты?

Касанда услышал глухой звук удара и почувствовал, что одна из собак вздрогнула и обмякла. Он отбросил ее и увидел над собой фигуру Мониа с камнем в руке. Новый удар. Вторая собака упала в траву. Третья отскочила, принялась лаять.

Запустив в нее камнем, Касанда и Мониа побежали. Совсем близко послышался топот копыт. Показалась черная, поблескивающая полоса реки. Но всадники были уже близко. Впереди на длинной привязи бежали собаки. Заметив беглецов, преследователи открыли огонь, и Мониа упал. Касанда нагнулся над ним, поднял и побежал, пригибаясь к земле. Изо рта Мониа текла кровь.

— Брось меня, умираю я… — прошептал Мониа. — Ты беги…

Мониа захрипел и затих. Касанда положил его тело на траву и побежал под уклон к реке. Когда до воды оставалось не более десяти шагов, всадники — четверо африканцев и один белый — догнали его. Крупная лошадь сбила Касанду. Но он тотчас вскочил и бросился в заросли камыша, стал пробиваться к воде. Напрасно стреляли преследователи. Заросли скрывали беглеца.

Касанда вышел к реке. Прямо к нему тянулась лунная дорожка. Поднимался легкий туман. Нужно было плыть. Но позади на берегу стерегли люди с ружьями. Касанда выломал кусок тростника и нырнул. Он плыл, пока не стало горячо в груди.

Тогда, не поднимаясь на поверхность, он перевернулся на спину и, как часто это делал в детстве, пропихнул в рот сквозь сжатые губы конец трубки. Выставив другой конец над водой, он с силой продул его и жадно вздохнул. Несколько разом выходил к поверхности и вновь погружался в глубину.

Наконец Касанда достиг противоположного берега. Здесь в камышах он осмотрелся. Далеко вверх и вниз по течению переправлялись через реку всадники с собаками, и Касанда понял, что скрыться не удастся. За рекой простирается бескрайняя саванна. Собаки найдут его след, если он выйдет на берег, а сухие камыши преследователи подожгут. Каждая минута была дорога, и каждый неверный шаг мог стоить жизни.

Преследователи достигли середины реки. Что делать? И вдруг его осенила смелая мысль. Врагам в в голову не придет, что он, напуганный погоней, может вернуться обратно на ту сторону. Касанда осмотрел противоположный берег: кажется, никого!

Касанда нырнул и поплыл назад. Скоро он достиг берега. Врагов не было. На противоположной стороне в двух местах взметнулось желтое пламя. Значит, преследователи не знают, где он! Хотят поджарить его, ищут его там. Касанда едва не захохотал от радости. Он выбрался на тропу в траве, по которой пришел к реке, и двинулся в обратный путь.

Пройдя некоторое расстояние, он раздвинул высокую траву. Осторожно ступая, он удалялся все дальше от тропы. Одежда его прилипла к телу. Было холодно. Но Касанда ничего не замечал. Он был жив и свободен.

Пусть преследователи поищут его на той стороне! Может быть, они даже решат, что он сгорел! Нет, Касанду не так-то просто убить! И они еще услышат о нем. Он найдет тех, кто борется за свободу его страны.

Под утро Касанда снова вышел к берегу. Ветерок теребил седые космы тумана над рекой.

Касанда прислушался. Из-под воды доносились нежные звуки флейты. Откуда музыка? О, понятно. Это пунго — рыба-певунья. Невидимая рыба-флейта замолкала на несколько мгновений, и вновь раздавалась из-под воды тихая нежная мелодия.

Касанда постоял немного, послушал, улыбаясь. Потом решительно вошел в реку, переплыл ее и направился к темневшему вдали лесу.