Владимир Степаненко - Где ночует зимний ветер

— Во время третьего вылета в тыл врага зенитный снаряд попал в наш самолет. Острый осколок ударил меня по ноге. Я упал с сиденья.

Саша мне ремнем планшета сильно перетянул ногу. Поднялся я, припал глазом к трубке прицела. Отбомбились и легли на обратный курс. Плохо мне стало. Перестал чувствовать ногу.

«Иван, терпи, Иван, терпи!» — подбадривал меня летчик. Посадил он хорошо самолет. Меня прямо в госпиталь. Ногу отрезали…

— Моего отца в Берлине убили, — сказала все время молчавшая Тамара. Я слышала всхлипывания, но не догадалась, что плакала она. — Мама мне рассказывала. Убили, когда канал наши войска форсировали.

— В Берлине канал Тельтов, — пояснил Иван Сидорович. — Мы его тоже готовились бомбить. По планшетам город изучали. Недалеко от канала заводы Телефункена. А вправо отвернешь — Тиргартен. Зоопарк, по-нашему. А за ним главная Унтер-ден-Линден-штрассе.

Я с трудом отводила глаза от Ивана Сидоровича. Ловила себя на том, что он был похож на моего папу. Такой же простой, с тихим голосом. О своих боевых вылетах он рассказывал, как о работе трудной, но обязательной. Так, наверное, говорили все тогда. Война была одинаково трудной для танкистов, пехотинцев, артиллеристов, снайпера Егора, мужа Елизаветы Прокофьевны, моего папы и отца Тамары, Дяди Степы.

«А я… наше поколение способно ли на такие подвиги?» — думала я, устраиваясь на верхней полке. Беспокойные мысли наваливались на меня и мешали заснуть. Думала об оставленной Москве, маме, Дяде Степе. А я ведь, разиня, так мало узнала об этом добром и отзывчивом человеке. На каком она воевала фронте, была ли ранена.

…Интересно узнать, какая специальность у Тамары. Может быть, она артистка? Красивая очень. Артистки все красивые. Но я решила не приставать с расспросами, а дождаться, когда Тамара сама захочет рассказать о себе. Ждать пришлось недолго. Тамара вздохнула, развязала платок и сказала:

— Смотрю, потянуло людей на Север. У нас в Тазовском газ нашли… В Уренгое открыли месторождение, в Ныде сейчас бурят… Говорят, что поведут газ в Москву и Ленинград.

Каждый день прилетают самолетами новые специалисты. Раньше я наших всех знала в лицо, а теперь придешь в магазин — надо знакомиться… Пекарня стала две выпечки делать… Хлеба не хватает.

— Газопровод мимо нас пройдет, — подтвердил Иван Сидорович, сразу оживляясь. — Просеку уже пробили, тайгу высветлили. Пятьдесят пять лет мне скоро стукнет, а я, как мальчишка, не перестаю удивляться нашим планам, их грандиозности. Вроде Маяковский сказал: «Люблю я планов громадье!». — Почесал озабоченно голову. — Тревожно в мире. То и дело читаешь в газетах о государственных переворотах, фашистских сборищах. Идут войны. Убивают людей в разных частях света. Мы, фронтовики, против войн. Горе не прошло. Стоит вглядеться в глаза вдов, в их морщины и седые волосы. Мы отстроили города, сожженные деревни, но память постоянно напоминает о пережитом, о днях войны. Сейчас мы начали жить хорошо, в домах полный достаток. Это радует. Пришла пора и нашему Северу обновляться. Есть у нас уголь, нефть, газ, пушнина, лес… Отдыхал я в прошлом году на берегу Черного моря под пальмами. Прямо фантастика: от теплого моря до Ледовитого океана наши границы.

— Самая северная точка — мыс Челюскина, — сказала я, показывая свои знания но географии. — А южная — Кушка!

— Точно, мыс Челюскина и Кушка, — кивнул головой Иван Сидорович. — У нас одиннадцать часовых поясов. Начнешь облетать по границе — устанешь переводить часы. Это наша страна. Союз Советских Социалистических Республик! Любить Родину надо.

— Правильно, надо любить! — с жаром подхватила Елизавета Прокофьевна. — Березки или песчаная коса на Оби — это кусочек Родины. Мои ребята приросли к Салехарду, никуда не хотят уезжать. А разобраться, есть много красивых мест, не в пример нашей тундре. Крым. Море и солнце. Да я никуда не поеду. Живем хорошо. Видно, для каждого человека свое солнце светит. Для одного оно в Крыму, а для меня в Салехарде. Живу с ребятами. У меня их трое. Настя работает товароведом на пушной базе, Петя плавает на «Омике», а Кирилл преподает физкультуру в интернате.

— Про солнце вы хорошо сказали, — вставила Тамара. — Родилась я в Тюмени. А к Тазовскому привыкла. Сама чувствую. Интересно посмотреть, когда газопровод протянут. Мы с Елизаветой Прокофьевной вместе отдыхали по профсоюзной путевке, а сейчас возвращаемся домой к своему солнцу.