Анастасия Зорич - Встречи... Разлуки...

— Не очень логично переходить на «вы», если уже что-то было. — Нина взяла яблоко, осмотрела со всех сторон и осторожно надкусила. — А впрочем, ты права. Только ведь долго не выдержишь.

— На этот раз все слишком серьезно.

— Мне бы твою внешность, твой ум.

— Ум… А советы даешь мне ты.

— Разные это вещи, — невесело сказала Нина. — Просто я в практических делах лучше разбираюсь.

— Если бы он не был женат…

— Еще бы!

Татьяна помолчала. Слишком уж откровенным получался у них разговор, но что-то мешало Татьяне говорить о Николае Степановиче с Ниной, и она перевела разговор на Реутова, который помог ей устроиться на «Иртыше».

— Что бы ему преподнести за хлопоты обо мне? Он ведь звонил, даже ходил в пароходство. Беспокоился ради чужого человека.

— Он это делал для меня, — рассмеявшись, сказала Нина. — А вообще…

— Вообще, — хмуро проговорила Татьяна, сосредоточенно глядя перед собой. — Если б я имела хоть какой-нибудь свой угол. Даже теперь, после рейса, домой возвращаться не хочется.

— Это потому, что ты позволяешь всей семейке на голову себе садиться. Уйди от них.

— Куда? К Алику? Он сам у папы с мамой на полном довольствии.

Прислушавшись, Нина сказала:

— Кажется, мой старичок!

— Я пойду.

— Нет, нет, ради бога, сиди. Сиди, пока Реутов не уйдет.

— Так выгони его.

— Начальство не выгонишь! Теперь будем слушать эту долгоиграющую пластинку! — Нина не торопясь пошла отворять.

Михаил Александрович Реутов, попыхивая коротенькой трубкой, вошел в комнату. Тщательно выбритые сизые щеки покоились на твердом воротничке форменного кителя с золотым шитьем на рукаве. Михаил Александрович был слегка надушен. С Татьяной поздоровался дружески, хотя виделись они всего дважды, когда оформлялась она на «Иртыш».

— А теперь рейс у вас будет дальний: пойдете вокруг Африки в Басру, — взяв с буфета пепельницу и усевшись в кресло, сообщил Реутов. Держался он непринужденно, словно пришел в свой собственный дом.

— На несколько месяцев? Как же быть? Ведь отпустили меня из больницы лишь на полгода.

— Я думаю, что этот вопрос уладим. Достаточно будет звонка вашему начальству. Почему бы вам вообще не остаться на судне?

— Видите ли, как невропатолог я могу деквалифицироваться. В больнице каждый день новые больные. Практика.

— Ну что, будем пировать? — спросила Нина.

— Позвольте уж мне! — Реутов взял у нее из рук бутылку, со знанием дела откупорил и стал разливать вино.

Татьяна уже несколько раз поглядывала на часы, но Реутов и не думал уходить.

— Оставайся у меня, — сказала Нина подруге, довольно бесцеремонно перебив своего гостя, когда он увлеченно рассказывал, как приехавший большой начальник предложил ему высказать свои соображения по вопросу эксплуатации рыболовецкого флота.

— Скучища с ним. Не завидую тебе, — сказала Татьяна, когда Реутов, наконец, ушел.

— А что делать? Портить отношения никак нельзя.

Татьяна тихо рассмеялась:

— Завтра попробую назначить моему капитану свидание.

— Уже «моему»? Ты же решила держаться с ним строго официально.

— Так оно и будет…

…На другой день, убедившись, что старшего помощника нет на судне, а капитан в каюте один, Татьяна постучала: вот список медикаментов, которые ей необходимо сейчас же выписать и получить. Пал Палыч как назло отсутствует. Кроме того, Николаю Степановичу необходимо явиться на комиссию, продлить санитарный паспорт.

Все это говорилось спокойно, служебным тоном. В предложенное кресло Татьяна села только после повторного приглашения.

Добродушно, даже чуть-чуть самодовольно, капитан улыбнулся, закурил и, откинувшись на спинку кресла, спросил:

— Ну как, вы довольны, что наконец вернулись домой?

Его забавляла официальность Татьяны. Пожалуй, она уж слишком героически подавляет свои чувства. Однако он видел, как дрожали ее пальцы, когда положила на стол списки.

— Значит, довольны. Уже повидались со своими друзьями?

— Да, да, конечно. А сегодня собираюсь в театр.

— В драматический?

— Нет, в оперу. Не знаю только, как с билетом. Пойду пораньше, может быть, удастся купить с рук.

— Неужели некому позаботиться о билетах? — Капитан покровительственно улыбнулся.

— Некому, — простодушно призналась Татьяна. — Да я привыкла ходить одна.

— М-м-да, — неопределенно пробормотал капитан.

Татьяна и не надеялась, что он предложит свои услуги. И все же не сомневалась, что перед началом спектакля Николай Степанович «случайно» пройдет мимо театра.