Лев Правдин - Мгновения счастья

— Помощники? — спросил он, скрывая раздражение. — Вот эти-то?

— Именно вот эти, — торжествующим птичьим голосом выкрикнул провидец. — Именно эти вот. Строители, между прочим, рабочий класс. С ними вы этот завод восстанавливали, и кирпичный завод тоже они поставили. Для дела сил своих не жалеют, потому что у них свой интерес: им в этих садах гулять, из этой речки воду пить и все такое.

— Речка, — прохрипел директор. — Сады! Прутики и ничего больше.

— А вы, товарищ директор, так и произошли на свет в усах и в сапогах? Вы, извиняюсь, тоже прутиком этаким возрастали, но только в условиях мирного времени.

Это веское замечание очень развеселило девчонку-бригадира и мальчишек тоже. Мальчишки, все они еще ребятишки, но уже рабочие военного времени. Впрочем, тут, кажется, были и девчонки. Такие же, как и мальчишки, — стриженые, отчаянные, в штанах или комбинезонах.

Теперь все они уже в открытую смеялись над директором.

Рабочие военного времени, они и сейчас еще продолжают работать, кто на сахарном заводе, кто на кирпичном.

— Вот они, прутики, — продолжал провидец. — Они тут все испытали, под немцами-то. Вам того не пришлось испытать при всех ваших зрелых годах. Вы к нам прибыли, когда уж от врагов и духу не осталось.

— Ладно, не каркай, — озлился директор и приказал: — Переводи бригаду на уборку двора.

Девчонка-бригадир первая заметила Семенова.

— Ну, прямо цирк! — выкрикнула она.

«На цирк это мало похоже, — подумал Семенов. — Балаган, вот это что».

И, сойдя с брички, направился к директору.

У директора, когда он шел навстречу Семенову, был такой молодецкий вид, будто он славно поработал и слегка при этом запылился: ладонями похлопал по кителю, стряхивая пыль, и потом ладонью о ладонь.

— Как доехали? — спросил он и, не дождавшись ответа, снова спросил: — Видели, народ какой? Как на чем упрутся, так ничем не сдвинешь… — Но тут, сообразив, что не надо так сразу запугивать нового директора, а то, чего доброго, еще откажется принимать завод, он засмеялся: — Острый дядька этот — общественный дежурный. И все они тут… Да нет, они ничего. Я с ними второй год. Работать умеют.

Видно было, до чего он рад приезду Семенова и как ему не терпится поскорее уехать подальше от этого степного городка, от производства, в котором он ничего не смыслит.

«Да, — подумал Семенов, вспомнив свой разговор с Лапиным, — завхозом тебе служить — в самый будет раз». Подумал и смутился: нельзя так сразу оговаривать человека, завод-то все-таки он восстановил, и в короткий срок, и в самые трудные годы.

Но он не мог преодолеть своего возмущения от того, что только что видел. И не столько нелепое, смехотворное поведение директора было возмутительным, сколько его затея с этой канавой.

Затея опасная, гибельная для ближайших садов, и особенно для речки.

А директор Иван Сашко, крупный, красивый, шел уверенно, по-хозяйски, тупо вбивая ноги в землю, и осуждающе посмеивался:

— Цветение это, конечно, нельзя без этого. Да только много сил отвлекает. И вот теперь, сами видели, до чего дошло.

Стремление людей к «индивидуальному цветению» он понимал — это было заметно, — но не очень-то одобрял. Город надо отстраивать, дома, учреждения, а главное — завод пустить на полную мощность. Без этого людям нечем станет жить. Да и незачем.

А кругом неудержимо и нежно зеленели огороды, торжествующе рвались к солнцу цветы, поднимались сады.

Решительно и жестко Семенов сказал:

— Да. Цветение. У нас на фронте было желание: в такой вот тишине посидеть у такой вот речки…

— Не был я на войне, не знаю, — раздраженно проговорил Сашко. — Меня внутренние враги изувечили. — Он взмахнул беспалой рукой. — Так что не подумайте, будто я тут…

— Нет, об этом я не думаю, — поспешил Семенов. — И вообще, вам тут тоже всякого лиха хватало. Этим мы теперь не будем считаться. Вон какой завод вы подняли! — с нескрываемым удовольствием воскликнул он.

На самом деле завод этот был совсем небольшой и в другое время не вызвал бы такого удовлетворения, какое сейчас почувствовал Семенов. Но за все годы войны он видел одни развалины, и поэтому даже внешний вид восстановленного завода его радовал, чего он не мог и не стал скрывать от Сашко.

Но тот даже не улыбнулся, а только горделиво приосанился.

— Да, — проговорил он, — поработали.

— А вот дым этот уже совсем ни к чему, — заметил Семенов.

Но это нисколько не смутило директора:

— Строительный мусор сжигаем, да кстати и тягу проверяем. Тянет, как зверь.