Петр Кириченко - Четвертый разворот

— Не о чем с ним говорить, не о чем! Еще раз услышу — убью!

Лида молчала, Федор долго еще кричал, а на другой день подкараулил Сашку вечером и, не говоря ни слова, хватил его кулаком. Ломакин опешил от неожиданности, оттолкнул Федора. Федор еле удержался на ногах и больше не кидался на Сашку, но кричал, что убьет. Тут-то Сашка и догадался, кто перед ним, засмеялся и сказал:

— Скажи спасибо, что Лида твоя жена, не то оторвал бы я тебе голову...

И добавил еще несколько слов.

Федор попрыгал, попрыгал и подался домой, там снова накинулся на жену, а Сашку грозился убить. Из его слов Лида и поняла, что произошло.

— За что ж его убивать, — сказала Лида — За то, что он провожал меня?.. И за то, что вместе учились?

— И за это тоже, — ответил Федор, и показался Лиде таким ненавистным, что она глядеть на него больше не могла.

На другой день она пришла к родителям и рассказала о том, что произошло. Ей было так жаль Сашку, а главное, так хотелось его увидеть, что она решилась пойти к нему и извиниться за мужа.

— Человек приехал, ни сном ни духом не ведает, — говорила она родителям, — а он на него с кулаками...

— Да уж, попался нам, — сказал Платон Спиридонович. — За что только...

— Не ходи, — просила Паша Ивановна. — Не дай бог, узнает — прибьет... У него рука не дрогнет...

Но Лида пошла к Сашке, они долго говорили, благо родители его не очень прислушивались, и Лида, сама не зная зачем, рассказала, как вышла замуж и какая у нее теперь жизнь. После спохватилась, посмеялась над собой и заговорила о школе, о друзьях, но тут же стала прощаться. Сашка проводил ее до конца улицы, и они расстались. Лида ночевала у родителей. Федор молчал, но с тех пор, как только Сашка приезжал в поселок, он места себе не находил, скандалил и обзывал Лиду. Она к этому привыкла и не обращала внимания, но, чем больше Федор ругал ее и Сашку, тем чаще она вспоминала тот вечер, разговор и провожание. В этом и не было ничего особенного, но она постепенно стала думать о Сашке, как о родном и близком человеке, радовалась его приездам и, сама того не замечая, веселела в эти дни. Федор смотрел на нее с ненавистью.

— Радуешься!.. Как же, возлюбленный прикатил...

И придирался к каждой мелочи, надеясь, что жена не выдержит, ответит, и они поругаются. Но Лида молчала и только однажды, когда Федор сказал, что Сашку видели в магазине с какой-то женщиной, она зло бросила:

— Пошел к черту! Выродок!

И замерла, ожидая удара.

Но Федор посмотрел на нее пристально, склонил к плечу голову и вдруг спросил:

— А что, хочется увидеть?

И спросил-то по-доброму: у него даже голос изменился. Лида ничего не понимала, смотрела на мужа — неужели он подталкивал ее к тому, чтобы она ответила утвердительно?

— Да, хочется! — выпалила она ему в лицо. — Ты попрекал бы меня всю жизнь, получил бы такое право! да?!

— Ну ладно, — сказал Федор не сразу. — Разговорилась... Первая любовь, чувства и... И все такое.

Тогда Лида не поняла, что Федор спрашивал ее о том, что было ему неведомо; она подумала, что дело не в ней и не в Сашке: Федору всегда был нужен кто-то, на ком бы он срывал свою злость. Каждый раз он доказывал себе, что люди вокруг него — хуже, хуже, чем он сам. Лиде стало страшно от этих мыслей, и подумалось, что жить вот так, без любви, в ругани придется долго-долго. Она едва не закричала от охватившей смертной тоски, прикрыла губы ладонью и уже не слышала Федора. В тот миг она, возможно, и решилась.

Но прошло еще много дней, прежде чем она встретилась с Сашкой. Произошло это весной, когда расцветали вишни и когда вечера стояли тихие и погожие. От своей решимости Лиде было немного страшно и, несмотря на теплынь вечера, довольно зябко. Пробираясь темными улицами, она думала о Сашке, о матери, которая, как видно, все поняла, о себе; мысли путались в голове, и получалось, что она ни о чем не думала, шла к дому Сашки, потому что не идти просто не могла, как и не могла жить по-прежнему — как жила до этого.

Встретившись, они стояли у забора, где их и приметила Маня-грех, а затем брели темными улицами. Оказались у ворот памятного обоим стадиона, заглянули туда и сидели на деревянных низеньких скамейках. Вокруг было тихо, хорошо. По-ночному особенно темнели высокие деревья около забора, отпечатывались на темном небе. Прямо перед ними чернела крытая трибуна, справа белела стена невысокого домика, а как раз над футбольным полем светила какая-то яркая синяя звезда. Сашка вспомнил, как они приходили сюда на уроки физкультуры, и сказал: