Владимир Фалеев - Дом моей судьбы

— Понимаю, нужна программа поступков…

— Ох как нужна! — Александр даже пихнул меня весело кулаком в грудь. — Военную, физическую, эстетическую мы еще имеем. А как воспитывать волю? Коллективизм? Честолюбие? Бескорыстие? Недавно учительница истории приносит статью, в которой пишется буквально следующее: «Ничего не изменилось в воспитании детей за последние несколько тысяч лет, и ничего не изменится в ближайшие тысячелетия, всегда истинные воспитатели занимаются одним: возвышают дух ребенка, то есть передают ему стремление к добру, истине, красоте». Эта фраза засела у меня в мозгу как заноза. И еще одна: «В старину всю мудрость — сложность воспитания вкладывали в одну строку: «Имей дух и умей воспитывать его», вот и все, и я надеюсь, с этим согласятся десять тысяч моих ученых собратьев». Вы слышите? Дух воспитывать! Шаманство развели, богословие! Выучил урок — сознательный, не выучил — несознательный. Содержание им подавай в хорошей форме! А я теперь говорю иначе: содержание у ребят государственное, а форма хоть и старенькая, да чистая… В обкоме комсомола улыбаются, действия мои одобряют, облоно тоже в обиду меня не дает.

— В чем же ваша смелость?

— В том, что активно использую методы Макаренко. Ищу ребятам полезные и интересные дела. Антон Семенович Макаренко утверждал, что дисциплина — результат всей суммы воспитательных воздействий, включает в себя и образовательный процесс, и процесс организации характера, и процесс столкновений, конфликтов, и их разрешение на основе дружбы и доверия. Понимаете теперь? А Ленин чему учил? «Только в труде вместе с рабочими и крестьянами можно стать настоящим коммунистом». Верно? А как ребят приобщить к труду, если по учебной программе физкультуре и труду отводится смехотворно мало времени — одна двенадцатая часть общенедельного учебного фонда? «Сила привычки миллионов и десятков миллионов — самая страшная сила» — это тоже Владимир Ильич. И он же призывал изменять коренным образом психологию, перерабатывать нравы, загаженные частной собственностью, считая, что достигнутым надо считать только то, что вошло в культуру, в быт и привычку… Вот какие у нас комсомольские цели! Получить в годы учебы не только сумму знаний на уроках, но и сумму культурных привычек. А разве урок может дать привычку быть смелым? Она приобретается упражнением, поступком, обрядом.

— Неужели школа может дать культурные привычки на все случаи жизни? — удивился я.

— Да где же они еще возьмут до шестнадцати лет?! — воскликнул Александр. — И какие будут эти самые случаи в жизни? Именно такие, какие ветви у характера! Мы обязаны дать ту сумму привычек, которая формирует характер комсомольца. Иногда говорят: «Ах, у человека безграничные потребности!» В чем эта безграничность? Вот, скажем, царица Елизавета Петровна, дочка Петра Первого, жила в роскоши, предавалась балам, маскарадам, свадьбам прислуги и оставила после себя в гардеробе пятнадцать тысяч платьев, два сундука шелковых чулок и много неоплаченных счетов.

Можно ли у современной девушки-детдомовки развить подобные запросы? Незачем. Но можно и нужно две потребности — модно, но по средствам одеваться и весело отдыхать. Учебная программа строго дозирует знания для памяти, развитие сообразительности, элементарных навыков умственно-трудовой деятельности. А где воспитательная программа? Нужна строгая дозировка для развития организма во всех его фундаментальных потребностях: двигаться, работать, закалять волю… Вот мы с комсомольцами и складываем для себя систему упражнений.

— Что же вы еще придумали, кроме прыжков с парашютом?

— Складываем культурную комсомольскую среду, прежде всего организованный, управляемый комитетом комсомола школьный организм. Провели школьную свадьбу, создали клуб эвристики, разные кружки, организовали поездки в плавательный бассейн, добиваемся своего цеха на лесокомбинате…

— А школьная свадьба? Ребята, что ли, женились?

— Да, бывший ученик. — Он вдруг широко зевнул, пошел к двери кладовки, вытащил оттуда раскладушку, быстро постелил на нее одеяло, простыню и, раздевшись, лег. — Ужасно устал… Вон на столе у меня для вас приготовлен дневник моей одноклассницы. Там же книга воспоминаний о Лермонтове. Если хотите, почитайте. Мы с ребятами увлеклись составлением карт характеров…

— Аркаша и Леня мне рассказывали…

— Дневники, письма юности отдают люди лет тридцати-сорока, они уже не стыдятся за свои поступки молодости. А для меня это ценнейшие документы. Будете читать — сравните характеры Лермонтова и Ксении Комиссаровой. Один жил сто сорок лет назад, но по возрасту был когда-то ровесником нашей комсомолки. Любопытно находить аналогичные поступки либо разницу в поведении. Два ровесника из разных эпох, один — гений, другой — обыкновенная девчонка… Впрочем, не совсем… Из детдомовки закономерно развился коллективист, лидер. Понаблюдайте, как это получилось.