Владимир Фалеев - Дом моей судьбы

Он оказался апологетом стихийной мудрости, разлитой в населении, в родителях, каких-то «изначальных» представлений и формул народной педагогики: «Яблоко от яблоньки недалеко падает»; «От тюрьмы да от сумы не отказывайся»; «Все мы лишь до пояса люди, а там скоты…» Конечно, он ценит труд обучающего, ребят можно, мол, многому натаскать, должно наставить на путь истинный, но не соглашался со мной, будто тренировки во множестве ситуаций дадут натуру цельную, наэлектризуют, намагнитят ее достойно в несгибаемом коммунистическом духе.

Мой учитель разочаровал меня смирением перед стихией чувств, перед стихией истории, инстинктов ребят. Страсти кипят в ребятах, они поддаются пониманию, учету и дисциплинированию, а также программированию для внутреннего самоконтроля. Стихия бушует и творит историю… Но и разум, соединенный с организованными детерминантами личности, объединенный с волей передовых отрядов, двигает историю человеческую вперед… А как же иначе?!

Минуло более двух лет, как я сел на «трон» директора Лесной школы-интерната. И вы вправе спросить, чего же я добился в родной школе? Уволил «плохих» учителей и набрал талантливых? Заставил тех же педагогов, а также новичков — выпускниц педучилища и пединститута работать в десять раз больше и лучше? Совершил переворот в педагогической науке и преобразовал всю систему преподавания и воспитания в школе? Не торопитесь укорять. Мы создали макаренковский ученический коллектив. Это немало.

Илья Борисович покинул школу в декабре; я не дал ему ни одного урока, настоял, чтобы он оставил наше учебное заведение, но хлопотал об устройстве его на работу в городе. Не позволил я и сыну его Роману заканчивать десятый класс в нашей школе, перевел в городскую. Это избавляло педколлектив от шелухи старых ошибок. Мы получили свободу критики и самокритики воспитательного процесса, споров об ошибках и недостатках. Все учителя остались в школе. Провели острые, доброжелательные заседания педсовета, диспуты в комсомольской учительской организации, дискуссии в комсомольских группах старшеклассников, в пионерских отрядах. «Почему погибла Юлия?» — спрашивали мы себя. Раскрепощенные беседы, анализ нашей жизни, учебы, труда и дружбы, любви и спорта открыли нам перспективы нового метода самовоспитания и самооценок.

За три года работы в школе-интернате я собрал более сорока семи ученических дневниковых записок. Нет, не подумайте, будто я отнял их у ребят! Эти тайные дневники своих детских лет мне отдали взрослые люди, отцы семейств, матери… Мы собираем давние секретные ученические записки, как коллекционеры иконы или картины, старинные рукописи или драгоценные книги. Мы выспрашиваем о них у давних выпускников школы, у мужчин и женщин. Зачем нам это понадобилось? Воспитатели вдруг осознали, что плохо понимают своих учащихся. Да, да, мы не всегда понимаем их!

Тайные записки ребят, особенно если они ведутся на протяжении многих лет, показывают сюжеты развития психологии, своеволие желаний, переживаний, перепады настроения, закономерности конфликтов, стрессов и неврозов. Своеобразную «борьбу богов» характера.

Чтобы сделать какие-то выводы, я покажу вам дневник Ксении Комиссаровой, девочки, которая когда-то училась в нашей Лесной школе-интернате. В ее записках вы увидите честное отражение событий, связанных и лично со мной… Я дам вам возможность сравнить трагедию, которая случилась с Юлечкой Князевой, с драмой, которая произошла в годы учебы и со мной, с моими товарищами. И наконец, я покажу вам, как наши комсомольцы изучают характер Лермонтова…

Это вам удивительно? Конечно. В школе у нас была учительница литературы и русского языка, маленькая, аккуратная девушка, только что окончившая институт, и она на всю жизнь внушила нам, особенно мне, любовь к Лермонтову. Вы только задумайтесь, обращалась она на уроке, а иногда и после уроков, — как много успел сделать Михаил Юрьевич! Поэт, художник, воин, спортсмен, музыкант, светский лев и бунтарь. Его короткой жизни, тех подвигов и поступков, которые он успел совершить, хватило бы на многих талантливых людей… Беседы о Лермонтове-человеке запали в меня, и теперь, став сам учителем, я вместе с ребятами изучаю характер гениального человека; и это помогает нам понимать и строить свои характеры.

Так что же в действительности случилось с Юлией Князевой? — спросите вы меня.

Одноклассники собрали биографические сведения о Юле. Это была красивая, крепкая сложением крестьянская девочка. В возрасте десяти лет пережила страшную трагедию: ее мать, спасая младшую дочь, погибла вместе с ней в огне горящего дома. Отец сильно горевал. Сам воспитывать Юлю не мог, отдал ее в детдом и уехал на Север. Затем она была переведена в нашу Лесную школу-интернат, поближе к родной деревне, где у нее жила тетка. Юля была скрытной, застенчивой, но волевой. Не любила откровенности ни с подругами, ни с учителями. Поэтическая натура со светлой фантазией, с возвышенными мечтами, любила уединения, природу, охотно пасла колхозных телят, не тяготясь одиночеством.