Василий Шаталов - О дереве судят по плодам

Жена неслышно лежала на кровати. «Наверное, спит», — подумал Седлецкий и на цыпочках вышел в коридор. Стараясь не шуметь, надел сапоги, плащ и только хотел было повернуться к двери, почувствовал, что в его плащ крепко вцепилась жена.

— Ты сумасшедший, Вовка! Куда ты?! — Почему-то шепотом, словно боясь кого-то разбудить, произнесла она.

— Отпусти плащ, — глухо приказал Владимир и попробовал отстранить от себя жену — невысокую, с виду хрупкую молодую женщину.

— Ни за что… Умру, но не отпущу, — волнуясь, сказала она. — Ты погляди, что делается на дворе — пропадешь, — голос жены дрожал, на глазах навернулись слезы.

— Нонна! Только ты меня можешь понять, — сказал Владимир. — Разве можно оставить людей в беде? Надо прорваться к десятой и помочь… Понимаешь, там же Бегкул, бригада. Не зная что с ним, я с ума сойду.

— Нет! И не думай о поездке… Это мальчишество!

— А сидеть дома? Это, по-твоему, что? По-моему, это подлость! — Он рывком открыл дверь и сбежал по лестнице.

Седлецкий обошел всех шоферов в экспедиции и каждого упрашивал поехать на буровую. Но никто не согласился. Примерно через час Седлецкий вернулся назад, промокший, заляпанный грязью, злой. Он сел в кресло и, не сомкнув глаз, просидел до утра.

…Владимир Седлецкий и Бекгул Алимов знали друг друга уже четыре года. Высокий и стройный атлет Седлецкий с первой же встречи пришелся по душе буровому мастеру. В главном геологе нравились доброе сердце, смелость и обширные знания геологии. Правда, Бекгула немного смущали очки на коротком, по-мальчишески вздернутом носу Владимира. «Такой молодой и уже — в очках», — с сожалением думал Алимов. Однако очки не помешали Алимову разглядеть синеватый цвет небольших умных глаз Владимира. «Как склоны Айри-Баба в ясную погоду», — каждый раз отмечал он про себя при встрече с Седлецким.

Владимир — сын геолога. Свою профессию выбрал по совету отца — талантливого ученика знаменитых академиков Ферсмана и Обручева. К отцу он был привязан с самого детства. Любил его и гордился им, считал его самым близким наставником и другом. Видел отца редко, урывками. За многие годы геологических странствий Седлецкий-старший исходил, исколесил и облетал всю страну, написал сотни научных работ, сделал крупные открытия. Профессор не бывал дома по году и больше. Жажда поиска, новых открытий надолго разлучала с семьей.

Зато, когда он возвращался в родной Ростов, истосковавшийся по дому, усталый, — для всей семьи наступал праздник. Из своих поездок Иван Дмитриевич всегда привозил незнакомые запахи тех мест, где бывала его экспедиция, где ставил походную палатку. Володя не переставал удивляться стойкости этих запахов — они не выветривались даже за время обратной дороги. Ими буквально пропитывалось все: меховая куртка отца, шуба, плащ, шапка, сапоги, волосы. Это были запахи таежных лесов, полынной степи, альпийских лугов. Иногда профессор приезжал сильно загорелый, пропахший солнечным соленым ветром. Значит, разведку вел на морском берегу.

В кругу семьи профессор подробно и занимательно рассказывал о своих поездках, геологических находках, встрече с дикими зверями, об изумительных цветах, о своих экспедиционных приключениях.

Слушая отца, Володя мечтал о том, чтобы когда-нибудь и самому испытать то же самое.

После окончания средней школы Володя поступил на геологический факультет Ростовского университета. И та жажда поиска, далеких странствований, что томила и жгла всю жизнь профессора, как эстафета, передалась сыну. За пять лет учебы в университете он успел побывать в Якутии, Крыму, на Кавказе и во многих районах европейской части Союза.

Но неизведанных земель еще больше. Вот, например, Туркмения. Что это за страна такая? Хорошо бы побывать здесь… Ведь он ни разу в жизни не видел пустыни, желтого моря сыпучих песков, не знал силы беспощадного солнца.

Университет закончен, и Седлецкий приезжает в Туркмению, в Гаурдак, где базировалась Кугитангская геологоразведочная экспедиция. Двадцать тысяч квадратных километров — на такой площади экспедиция ведет разведку полезных ископаемых. Тут, как говорят геологи, на небольшом «пятачке» расположено восемнадцать перспективных структур на нефть и газ. Здесь же сосредоточены огромные запасы серы, калийной и поваренной солей, целебной воды. А как контрастны ландшафты! Пустыня и горы, сухие, выжженные солнцем лощины и благоухающие запахом цветов, заросшие ежевикой, диким виноградом, орехом, грушей, травами, живописные распадки, где шумят водопады и легкой тенью проносятся стада архаров.