Валентин Иванов-Леонов - Когда мертвые возвращаются

Слабость разливалась по всему телу. Жажда выжимала последние силы. Но Мкизе не останавливался.

Временами сознание покидало его. То он видел себя среди друзей. Аплани, Джим Тсала, Питер вновь были с ним. То снова он шел впереди отряда «Копья народа», снова видел столб пламени, поднявшийся над взорванным динамитным заводом.

И опять вокруг была пустыня, сверкало беспощадное солнце в выцветшем, опаленном небе. А ноги все несли и несли его на юго-восток. Сколько времени он шел? Долго ли человек может жить без воды? Разные бывают люди. Он, Генри, выберется из песков. У него жена и дочь. Его ждут боевые друзья в Иоганнесбурге.

Мкизе сел отдохнуть. Вдали около высохшей акации на фоне заходящего за горизонт солнца появилась газель. Она подняла голову, настороженно запрядала ушами и вдруг умчалась. Кто спугнул ее? На горизонте двигались двое. Они! Преследователи шли, разглядывая следы, согнувшись, как ходят очень усталые люди. Один из них остановился, указал в сторону Генри и сдернул с плеча винтовку.

Надо же было ему сесть на открытом месте! Над головой зло взвизгнула пуля. Запоздало громыхнул выстрел. Мкизе побежал, спотыкаясь о кочки с пучками высохшей травы.

К утру он едва двигался. Страшно хотелось пить. Кружилась голова. В ушах гремел какой-то разговор. Генри не мог понять, где он находится…

Мкизе очнулся. Он ничком лежал на песке. Радостный крик вырвался из его груди. На расплавленном солнцем горизонте текла река, коричневая от ила. На берегу — зеленые кусты. Вода! Много воды, в которую можно погрузиться с головой, и пить, пить, пить. Мкизе поднялся и побежал. Но вскоре над речкой проступили очертания другой реки — перевернутое изображение первой. Мираж! Разочарованный Мкизе остановился, потом снова двинулся в путь. Преследователи где-то близко.

Почти умирающий от жажды и усталости, он набрел на глубокую, круглую, как чаша, впадину. Стоя на каменном барьере, окружающем долину, Генри с надеждой всматривался в дно. У обломка скалы ярко зеленело растение. Генри отвел глаза. Новый мираж? На ползучем зеленом стебле между листьями лежал желтый пузатый плод. Мкизе долго спускался в глубокую впадину и медленно, словно боясь вспугнуть видение, приблизился. Опустившись на колени, он перекусил черенок с жесткими волосиками, взял дыню в обе руки, стал отыскивать укромное, безопасное место, чтобы предаться пиршеству. По ту сторону впадины полукругом высились острые, вылизанные ветрами гранитные зубья. Там можно было спрятаться. Но от них его отделяло ровное дно крутой впадины. Поверхность песка была здесь какой-то странной: совершенно ровной, без единой складки. На таком песке будет виден каждый след.

Он обошел впадину по камням и добрался до острых гранитных зубьев. Мякоть дыни была желтой, горьковатой и полна сока. Мкизе съел половину, остальное завернул в бумагу.

Охранники где-то отстали. Да едва ли они идут за ним по такой жаре. Устроившись поудобнее, Генри заснул, чувствуя себя счастливым.

Проснулся он внезапно. Рядом звучали шаги. Мкизе быстро сел, прислушался. Охранники шагали по камням на той стороне круглой песчаной впадины. Двадцать шагов разделяли их.

— Тут он, — зло говорил молодой голос. — Тут запрятался.

— Черт с ним, — отвечал голос, сиплый от жажды. — Давай отдохнем.

— Он где-то рядом. Пока отдыхаешь, опять убежит. Сколько тащились из-за него по пустыне. Всю обойму всажу.

— Да брось. Что он тебе? Скажем: погиб.

— Нет! — не унимался молодой.

Генри слушал, не шевелясь. Надо добраться до дюн. Пусть потом ловят.

Он осторожно двинулся по песку. Потом остановился. На скулах его вспухли желваки. Зачем бежать и быть дичью, если можно стать охотником?

Пригибаясь, прячась за гранитными зубьями, неслышно, по-кошачьи, двинулся он к врагам.

Когда Генри вышел из-за выступа, пять шагов отделяли его от охранников. Охранники сидели на камнях, боком к нему. Один — молодой, с рыжей щетиной на щеках и обожженным носом — дремал, опустив голову. Другой — лысый, лет сорока — набивал табаком трубку. Винтовки лежали у них на коленях. Оба, как по команде, повернули головы и увидели подходящего африканца в мятом, запыленном костюме, с пистолетом в руке. Широко поставленные глаза его смотрели зорко и решительно.

Молодой охранник с проклятьем схватился за винтовку. Генри выстрелил. Пуля взметнула фонтанчик песка у ног тюремщика.

— Не двигаться! — В низком, с хрипотцой голосе не было колебания.