Валентин Иванов-Леонов - Когда мертвые возвращаются

Ноги беглецов увязали в песке. Позади смутно виднелись двое. Вспыхивали в ночи огоньки выстрелов.

Охранники отставали. Генри уже решил, что им удалось уйти, когда Тома с воплем схватился за бедро.

— Кость цела, — сказал Генри, осмотрев рану. — Идти можешь?

— Конечно. Теперь убьют, если схватят.

Все глубже уходили они в пустыню. Где-то далеко в ночи были преследователи. Появились сухая трава, мелкие сухие кустики.

Наступило утро. Две крохотные фигурки упрямо шагали по необъятному царству песков. Тома опирался на руку Мкизе. Поднялось солнце. Пустыня сияла. Пустыня пила влагу из утомленных тел. Когда жара стала невыносимой, сели в тени большого камня. Тома просил воды. Генри дважды наполнял ему стакан. Сам выпил один.

Остаток дня отдыхали.

Проснулись к вечеру. Генри поднялся на песчаную дюну, осмотрелся. Кусты верблюжьей колючки. Редкие акации с плоскими красками. В лучах заката розовели белые солончаковые впадины. Вились роем надоедливые мушки мопани, лезли в нос, в глаза, искали влагу. Генри отмахивался от них веткой.

Но что это? На западе появились двое с собакой на поводке. Генри кинулся к товарищу.

Он с трудом поднял Майкла.

Тома шел прихрамывая: открылась рана. Майкл терял силы. Его знобило. Под утро он упал и не мог подняться.

Рассвело. Они находились на каменистой равнине среди отполированных ветрами невысоких острых пиков. Пустыня словно скалила каменные зубы. В этом похожем на луну мире, кроме них, были лишь враги, идущие за ними. Тома лежал обессиленный. Какая-то мысль точила его. Он пристально вглядывался в Мкизе, словно хотел рассмотреть его получше.

Легли спать. Вечером Мкизе открыл глаза и увидел, что Майкл пытается извлечь флягу с водой из рюкзака. Заметив движение Генри, Тома притворился спящим.

На следующую ночь, уходя от вновь появившихся преследователей, Мкизе, обливаясь потом, нес на себе впавшего в беспамятство Тома. Он спускался в долины, покрытые сухой золотистой травой. Забрел в окаменевший, поваленный тысячи лет назад лес. В одной из пещер в скалах обнаружил огромный каменный топор. Кто мог им пользоваться? Они встретили следы каких-то древних поселений. Но воды нигде не было.

На привале Тома начал бредить. Оп тяжело дышал и, видимо, умирал.

— Воды, дай воды, ты, красный, — сказал он едва слышно.

Генри удивился:

— Что ты говоришь, Тома?

— Дай воды, я ухожу. — Голос раненого был едва слышен. — К черту вас всех, и красных и европейцев. Зачем я ввязался…

— Так ты не…

— Не Майкл Тома.

— А кто же?

— Зачем тебе мое имя? Чтобы отомстить моей семье? — Я хочу знать, кто послал тебя.

— Дай пить, я ухожу.

Генри помедлил, потом налил немного воды. Тот, кто недавно называл себя Майклом Тома, выпил, вздохнул.

— Кто же послал?

— Разве сам не сообразил?

— Зачем ты пошел в пустыню со мной?

Человек долго молчал.

— Я должен был стать твоим другом и войти в ваше Общество свободы.

— Чтобы всех выдать?

— А зачем же еще? Будь все проклято!

— Это ты наблюдал за мной, когда я делал подкоп ночью?

— Конечно. Я бы убежал с тобой.

— А Майкл Тома? Он бы встретил тебя в Иоганнесбурге.

— Мертвый никого не встретит…

— Убили?

— Они, не я.

— Значит, Опперман тоже из секретной службы?

— Мы вместе. В лагере не знают.

Все было ясно. Генри нахмурился, вынул пистолет, сдвинул предохранитель.

Он встретил взгляд своего спутника, усталый, безразличный.

— Стреляй. Сюда. — Он показал себе в ухо. — Не хочу больше жить.

Он закрыл глаза, ожидая выстрела.

Генри не мог решиться. А зачем ему стрелять? Агент особого отдела и сам умрет. Но бросить его здесь тоже неприятно.

Генри долго сидел рядом. Потом лег, задремал. Когда проснулся, человек был мертв.

Генри закопал тело, выпил остатки воды и пошел на юго-восток.

Около полудня он остановился. Жарко горело солнце над головой. В ложе ручья Мкизе сорвал травинку, пожевал. Горькая, сухая.

Из-под ног вывернулся долгоног, похожий на тушканчика. «Как он живет здесь? Рядом должна быть вода». Но воды не было, долгоног месяцами не пил, довольствовался лишь тем, что содержали сухие растения.

Мкизе стал обследовать пустыню. Он увидел ящерицу, застывшую в неестественной позе. В жилах ее текла кровь, жидкость. Генри подобрался к ней, быстро протянул руку, но схватил раскаленный песок. На глазах ящерица закопалась, словно провалилась.

Генри заглядывал в норы. Он нашел существо, похожее на мышь. Животное впало в спячку. Оно было таким маленьким, жалким и противным, что Генри с отвращением отбросил его.