Андрей Дугинец - Стоход

— В толпе пленных? — невольно переспросил Волгин.

А Гриша продолжал:

— Да меня тогда и родная мать не узнала бы!

— Где это было?

— А сразу за Морочной. Через полмесяца после начала войны. Я ж с Александром Федоровичем попал в плен.

— Позволь, ты же не был военным!

— А мы с Александром Федоровичем добровольцами пошли в первый же день войны. А когда его тяжело ранило, попали в плен. Потом нас погнали в Картуз-Березу. И за Морочной я вас увидел. С проселка выскочила легковушка, за нею — грузовик. Вы сидели впереди бледный-бледный.

— Они ведь убили мою жену, едва ворвались во двор, — опустил голову Волгин, мысленно сопоставляя эти слова с тем, что он сказал о гибели своей жены Антону Миссюре. — Я тогда потерял надежду на спасение. Ты ж сам видел: сзади два фашиста и целый грузовик автоматчиков. — Иван Петрович вынул трубку изо рта и еще печальнее продолжал: — Кто-то донес, что меня оставили для организации партизанского отряда. Вот они и прикатили за мной целой оравой! Думали, что у меня там не меньше роты скрывалось!

— Ну а как же вы сумели вырваться?

Волгин тревожно глянул на часы:

— Перерыв наш кончился!

— Эх ты, уже тридцать минут мы тут, — встав, огорченно воскликнул Гриша. — Вот хозяин будет орать!

— Идем. О побеге я тебе расскажу в другой раз, — пообещал Волгин и, как бы между прочим, спросил, где живет связная, у него к ней поручение от начальника штаба.

Гриша рассказал.

У входа в ресторан Волгин остановился и сказал:

— Вы сыгрывайтесь, а я схожу квартиру подыщу, а то меня хозяин сгреб и сразу — за рояль.

Размашисто шагая по брусчатому тротуару, Волгин обдумывал разговор с Григорием Круком.

«Что делать с парнем? Он знает правду, хотя пока и не догадывается об этом. Работать с ним? А если его вдруг отзовут и он там проговорится? Видимо, нужно убрать его, пока не успел сообщить связной о моем приходе. Решено. Этого скрипача уберут сегодня же. А я буду действовать со связной. Дня через два пойду к ней и скажу, что парня в ресторане уже не застал, пусть запросит отряд, как мне действовать дальше». Быстро оглядевшись по сторонам, Волгин вошел в здание, где помещалось гестапо.

Когда зал был заполнен, к музыкантам подошел полковник, распоряжавшийся теперь вместо хозяина, и приказал сыграть «Deutschland, Deutschland über alles!» [12] «Германия, Германия превыше всего!» .

Гриша в тревоге оглянулся: знает ли Иван Петрович эту вещь? Тот сидел к нему боком и не заметил, что к нему обращаются, но сразу взял правильный аккорд. Гриша и удивился, и обрадовался, что Иван Петрович играл эту вещь не только правильно, но даже торжественно, с вдохновением.

«Наверно, его специально готовили, когда собирались послать сюда», — предположил Гриша.

Пока музыканты играли, полковник стоял рядом с ними и, в такт притопывая ногой, слегка помахивал пальцами, словно дирижируя.

— Гут! — сказал он, когда кончили играть. — Рояль зер гут! Парапанщик надо немношько нешней, тише. Не надо дикий бум-бум! Скрипка отшень хорош! Ви истин талянт, — обратился он к Грише. — Ви будешь учиться консерфаторий. Немецкий офицер умеет ценить истин талянт!

Вдруг открылась дверь и в зал вошел тучный человек в штатском черном костюме.

— Хайль Гитлер! — встав, как по команде, гаркнула сотня голосов.

Музыканты заиграли. А полковник быстро побежал навстречу гостю. Хмуро глядя себе под ноги, тот устало шел по голубой ковровой дорожке, протянутой через весь зал между двумя рядами столов. Под руку он небрежно вел полуобнаженную блондинку в пышном белом платье. Подойдя к своему столу, шеф колючим взглядом окинул музыкантов и еще больше нахмурился. Усевшись, он подозвал полковника.

Гриша поймал себя на том, что скрипка его молчит. Он заиграл, в то же время стараясь услышать, что будет говорить шеф гестапо. Заметив это, барабанщик, сидевший ближе к немцам, тоже стал прислушиваться и переводить Грише.

— Партизан! Я приказывал убрать.

— Я оставил его лишь на торжественную часть вечера, — оправдывался полковник.

Но шеф отвернулся и начал о чем-то говорить со своей дамой. Щелкнув каблуками, полковник быстро вышел.

Гриша понял, что надо немедленно бежать. Но как это сделать на глазах сотни фашистов?! У главного входа стоит часовой. За дверью, через которую Гриша вывел тогда Олесю, тоже автоматчик. На кухне еще есть дверь во двор. Но туда ушел полковник.

Не прекращая игру, Гриша подошел к Ивану Петровичу, чтобы посоветоваться. Но не успел он окликнуть Волгина, как из-за ширмы, за которой был буфет, вышли два гестаповца. Быстро поднявшись на эстраду, они подхватили скрипача под руки и почти понесли к выходу.