Александр Бирюков - Свобода в широких пределах, или Современная амазонка

Далее следует небольшая площадь перед входом в парк с городской Доской почета и транспарантом в честь пятидесятилетия СССР. Дальше деревянный Дом пионеров, который тоже снесут, как только на углу Парковой и Гагарина, напротив дома с мозаикой, построят новый. Но это будет нескоро, в десятой пятилетке, наверное, и у горисполкома еще есть время решить, чем занять в будущем этот участок и те, что выше. Место, действительно, лучше не придумаешь — на главной улице, а рядом парк. Читатели тоже могут пофантазировать на эту тему.

А в самом деле, что нужно еще построить на главной улице в Магадане? Гостиницу? Есть, целых две, и к одной пристраивают крыло. Три ресторана (плюс столовая, которая почему-то полтора десятка лет именовалась кафе). Универмаг есть. Театр стоит совсем недалеко, а к 2000 году (по генплану) еще один — драматический (нынешний — музыкально-драматический — больше нажимает на оперетту) будет построен в Нагаево, перспективном районе. Областную библиотеку уже построили на Якутской, лучшую на Дальнем Востоке, одних только читальных залов — семь. Далековато, конечно, от центра, но не будешь же ее теперь сюда перетаскивать. Кинотеатр на главной улице есть. Областные организации свои здания имеют. Дворец спорта построен. Крытого катка, правда, нет, но место ему уже отведено, а здесь он не поместится. Дворец молодежи запланирован в долине Магаданки. Дворец культуры профсоюзов с зимним садом и певчими птичками вон стоит.

Может быть, музей? Но его здание маловато для главной улицы — богатой историей наша область похвастать пока не может. Ну хорошо — займет музей место Дома пионеров. А остальные участки? Так что есть над чем подумать депутатам в этом странном городе, в котором, как мы только что выяснили, почти все есть, а то, чего нет, — скоро будет.

А пока мои герои миновали кинотеатр «Горняк» (на детском сеансе в одиннадцать какая-то «Нина», в двенадцать тридцать — «Меченый атом» — вроде про физиков, но почему-то на афише стреляют). «Восход» (так здесь называют универмаг, некоторые зовут его «Расходом», — горит «Восход» растратой новой — вечером он выглядит действительно красиво: витрины в два этажа из сплошного стекла, большие зеленые буквы «Универсальный магазин» по крыше пятиэтажного дома) конечно, закрыт. Ни одного южного человека с цветами поблизости — обычно они здесь торгуют. Все та же бессменная тетя в тулупе и валенках с галошами продает букетики бессмертника по рубль шестьдесят, но избалованных магаданцев таким товаром уже не совратишь, тем более что бессмертия он никому не гарантирует. И на цветочном магазине на противоположной стороне, конечно, замок — отсюда видно. Остались вы сегодня без цветочков, Виктор Степанович, вот вам и гадики!

Вере Васильевне эта прогулка не доставляла удовольствия — кого встретишь на пустынных улицах? Только последний дурак побежит куда-нибудь из дома в праздничное утро. И некому здесь глядеть на ее шапку, шубку и сапоги, которые, кстати, раз уж настроение совсем плохое, наверняка не французские, а этикетку сама же Тоня отрезала, чтобы подороже содрать.

— Дальше-то что? — спросила Вера Васильевна. — Так и будем весь день по городу болтаться? Дома еще обеда нет.

— Ну и не надо. Пойдем в «Березку».

— Будешь там в носках выступать?

Верно, был такой случай в позапрошлом году, когда набравшийся Виктор Степанович танцевал с Сергеем, Тониным мужем, в «Южном». Но Сергей, хоть это неприлично — мужчине с мужчиной танцевать, все-таки в ботинках был, а этот разулся, ботинки ему, видите ли, мешали. С таким только на люди выходить, позориться.

— Да что ты сегодня как бешеная! — рассердился Виктор Степанович. — Слово сказать нельзя.

— Ладно, — сказала Вера Васильевна, — купи шампанского и поедем домой. Что по холоду зря ходить?

В «Полярном» (а в Магадане не только промтоварные, но и многие продуктовые магазины получили звучные названия: «Волна», «Нептун», «Юбилейный», «Маяк») Виктор Степанович купил шампанское (и о себе не забыл). На пустынной остановке напротив «Восхода» они дождались автобуса, который тоже пришел пустой.

Дома Вера Васильевна сразу же занялась обедом, а Виктор Степанович с большими предосторожностями наполнил водкой все шесть стопок, стоящих на полке серванта, и потом смотрел телевизор, отрываясь только для того, чтобы потихоньку выпить. Настроение у него было самое прекрасное.

В начале третьего Вера Васильевна велела собирать на стол. В честь праздника решили обедать в комнате, по телевизору шел какой-то фильм. Хотя ноги уже малость подводили, Виктор Степанович сервировал стол как надо и даже скатерть новую постелил. Под тарелку Веры Васильевны он положил четыре новые десятки — пусть тоже порадуется, раз ее праздник (но могли бы эти гадики и сегодня подарки продавать. Если все перед праздником за подарками побегут, то работать кто, спрашивается, будет?).