Вилис Лацис - Собрание сочинений. Т. 3. Буря

Стреляла зенитная артиллерия. В воздух поднялись советские истребители. Началась война. По дороге в горком Ояр узнал все утренние события. Чувствовалось, что для каждого из этих людей, с напряженными, серьезными лицами стоявших на углах улиц, на площадях, у моста через канал, началась другая жизнь. Пульс города забился быстрее. Звеня, промчалась пожарная машина.

звонко пели молодые голоса краснофлотцев. Стоя в грузовой машине с винтовками и автоматами в руках, они пронеслись по улице, и их песня еще долго-долго доносилась издали, пока ее не заглушили другие звуки. Какой-то пароход, с валившим из трубы дымом, вышел через ворота порта в море. Рыбачьи моторки стояли у берега, и облепленные чешуей рыбаки смущенно поглядывали на спокойное море. Странным казалось им, что сегодня они не могут выйти на лов.

Кабинет Буки был полон народа.

— Вот и хорошо, что приехал, — сказал он Ояру. — Лиепаю надо подготовить к войне. Лиепайцы хотят драться, и нам надо вооружить их.

Это было не заседание с пространными речами, а краткое совещание о плане действий. Как лучше оборонять свой город? Как драться с врагом, если он покажется у ворот города?

Каждый излагал свое предложение в двух-трех словах. Само собой понятно — драться! Любой ценой удержать город, что бы ни случилось. Надо рыть окопы, вооружать рабочих, подготовиться к бою. Враг не заставит себя долго ждать, — достаточно было взглянуть на карту, чтобы убедиться в этом: расстояние от германской границы до Лиепаи хороший танк мог пройти в несколько часов. Совсем не требовалось быть большим стратегом и для того, чтобы понять, что немцы поспешат в самом начале войны захватить эту крупную военно-морскую базу.

Надо было ко всему приготовиться, не дожидаться, когда придут немцы.

«Быть наготове». С этой мыслью Ояр ушел с совещания, с нею пришел и на фабрику. И это были первые слова, с которыми он обратился к рабочим, собравшимся в помещении главного цеха.

— Нельзя отдать наш прекрасный город врагу, — говорил он, — не будем дожидаться, когда подойдет Красная Армия защищать Лиепаю. Мы находимся рядом с границей. Нам первым придется принять на себя удар. Пусть же враг почувствует, что здесь не Франция, не Бельгия и Голландия, где чванливый, обвешанный оружием фриц может прогуливаться, как индюк вокруг хлева. Пусть знают, что это Советская Латвия! Дадим ему в морду так, чтобы его скрючило. Превратим нашу Лиепаю в стальной орешек, о который Гитлер обломает зубы. Товарищи, это будет не шутка, не игра. Это будет борьба не на жизнь, а на смерть. Если мы хотим победить, нам надо уметь и умирать. Умирать, как солдатам, за свой родной город, за советскую отчизну и народ, с оружием в руках, без страха и сомнений. Кто хочет взяться за оружие и идти на врага, тот пусть выходит вперед.

Почти сотня рабочих вышла на середину цеха. Все члены партии, комсомольцы и активисты. Все, у кого не дрогнуло сердце при первом шквале бури. Все молодые и сильные, все, кто был на военной службе или участвовал в первой мировой войне. Седые головы — и те воспламенились: «Возьмите нас тоже». Женщины, молодые девушки — и те не хотели отставать от своих мужей и братьев: «Мы вам поможем, возьмите только с собой!»

Когда выступил с речью директор фабрики, — рабочие заговорили в один голос:

— Чего тут еще долго рассуждать! Разве мы сами не понимаем? Давайте только оружие, мы этим фашистам покажем. Дорого обойдется им Лиепая.

Речей и в самом деле не требовалось. Лиепайские рабочие в первый же момент поняли свой долг. Они сами рвались в бой. Уговоры их только обижали.

Ояр отобрал восемьдесят человек и образовал из них роту. Ее разбили на четыре группы, и командирами групп назначили рабочих, побывавших на военной службе. Командиром роты был единодушно избран Ояр.

Придя в горком партии, он узнал, что лиепайцы уже на всех предприятиях организовали боевые отряды. У тосмарцев была своя рота в полтораста человек — ее организовал парторг завода Петерсон. Затем рота «Красного металлурга», особая группа из работников города, батальон Дундура, бригада комсомольцев, работники милиции. Город отдавал все, что у него было лучшего. Вместе с частями пограничников, работниками военного комиссариата и отдельными группами из состава военно-морского флота получилась, как казалось лиепайцам, внушительная сила. Им казалось, что они смогут удержать свой город, отбить любой удар противника, и, возможно, эта дерзкая уверенность позволила горсточке советских людей выдерживать в течение целой недели непрерывные бои с вооруженной до зубов гитлеровской армией, создать легенду о лиепайском чуде.