Вениамин Каверин - Девять десятых

Чопорно одетый, подтянутый генерал, с жесткой бородой и смелыми чертами лица, возразил офицеру:

— Подсчет сил, произведенный есаулом Ажогиным, грешит неточностями, — сказал он, — мы можем и должны рассчитывать на подход подкреплений, я только что получил сведения о том, что Первый осадный полк в составе восьмисот человек погрузился в Луге и сегодня ночью будет в нашем распоряжении. Я согласен с есаулом Ажогиным, что при других условиях идти со столь незначительными силами на Петроград было бы просто безумием. Но гражданская война — не война; ее правила иные; в ней решительность и натиск играют главную роль. Занятие Царского и наше приближение к Петрограду должно повлиять морально на гарнизон и укрепить положение войск, верных Временному правительству. Я подаю голос за наступление на Царское Село.

Тарханов встретил его взгляд, жесткий и повелительный.

Легким движением бровей он дал понять, что знает, как должно вести себя на этом совещании.

Человек со скомканной бороденкой заговорил о политическом положении в Петрограде: «Войска отказываются идти за большевиками, в полках раскол. Нет никаких сомнений в том, что большевики через два-три дня окажутся изолированными. Второй съезд покинут всеми фракциями, кроме большевистской. Фронтовая делегация объявила съезд незаконным. Наступая на Петроград, мы выполняем требования Центрального исполнительного комитета первого созыва…»

Листок бумаги, сброшенный случайным движением, слетел со стола и, ныряя в воздухе, плавно опустился на пол. Человек со скомканной бороденкой внезапно замолчал, следя за его планирующим спуском.

Тарханов вскочил и подал листок человеку во френче, сидевшему на председательском месте. Председатель молча поблагодарил его, кивнув головой.

— Ваше мнение, Борис Викторович? — сказал он.

— Мое мнение известно вам, Александр Федорович, — быстро и сухо ответил спортсмен с биноклем, в полувоенном платье.

— Ваше мнение, поручик?

Тарханов поднялся и кратко изложил свое мнение; приводя в пример взятие Гатчины, где лейб-гвардии Измайловский полк сдался одному сотнику с десятью казаками, указывая на то, что в ближайшие два дня силы отряда, по скромным ожиданиям, должны увеличиться в пять или шесть раз, и принимая во внимание колеблющиеся настроения царскосельского гарнизона, он предлагал на рассвете 28-го начать наступление на Царское Село.

— Главным козырем большевистской игры, — вдруг заговорил проникновенным и истеричным голосом председатель, — является немедленный мир. В ночь на двадцать шестое они захватили самую сильную в России царскосельскую радиостанцию (он с каждым словом повышал голос) и тотчас же стали рассыпать по всему фронту свои воззвания о мире, провоцируя утомленных солдат, толкая их на стихийную демобилизацию, на постыдные «замирения» поротно и повзводно. Необходимо во что бы то ни стало разорвать все связи между петербургскими большевиками и фронтом; через несколько дней будет уже поздно. Никакого иного выхода, кроме предложенного вами, господа, я не вижу. Поэтому властью, врученной мне Временным правительством, приказываю вам, генерал, завтра на рассвете начать наступление на Царское Село.

Выходя из гостиной, Тарханов почувствовал, как кто-то легким движением коснулся его плеча.

— Ваше превосходительство, — негромко и почтительно сказал он, оборотившись, и пошел за генералом по коридору.

— Я сегодня получил сведения от Богаевского. Атаман Каледин учредил войсковое правительство на Дону. От нас и от совета союза казачьих войск он требует переброски всех войск на Дон. Этим (он остановился и посмотрел на Тарханова пристальными и безучастными глазами) и только этим нужно заняться в ближайшие дни. Вы зайдете ко мне сегодня ночью?

— Ваше превосходительство, а как же… наступление?

— Наступление? Какое наступление? Взгляните на казаков.

Он снизу перегнул пополам свою жесткую бороду.

— Вы думаете, что мы можем с ними наступать? Я боюсь, чтобы они на нас не наступили!

В течение трех часов Шахов искал свой отряд в окрестностях Царского Села и не нашел никаких его следов.

На станции ему сообщили, что красногвардейцы были в Царском Селе два часа тому назад и, едва прибыв, выступили по направлению к фронту; оставалось искать фронт.

Он шел вдоль красных игрушечных домиков, по направлению к царскосельскому парку, и до самого дворца, в левом крыле которого помещался Совет, не встретил ни одного человека. Совет был заперт; солдат, бродивший вокруг здания, держа руки в карманах штанов, подозрительно щурясь, осмотрел его с головы до ног.