Петр Смычагин - Тихий гром. Книга третья

— Вс-ста-ать!!! — завизжал прапорщик, выпучив глаза и ощерив мелкие зубки. — Совсем оскотинились и человеческий облик утратили! — Он задыхался от злобы, захлебывался словами.

Солдаты проворно вскочили с нар, но так как ни на одном из них не было ремня, а Паша стоял в нательной рубахе, не заправленной в брюки, то шаромыжный вид их еще более распалил прапорщика.

— Это не войско, — визжал он, — это стадо скотов! Они с командиром лежа разговаривают! Посмотрите, на кого вы похожи!

Лобов смачно плюнул, так что брызги отлетели в лицо Федяеву, и тот, закрываясь, резко вскинул согнутую руку. Либо этот взмах, показавшийся грозным, либо болезненная брезгливость Лобова ускорили развязку, и, круто повернувшись, он бегом вылетел из землянки…

— Гляди ты, — сердился Паша, возвращаясь на место, — плюется еще, графский выродок! А у самого, поди-ко, завозилась где-нито в непотребном месте, он и взбесился.

— Да откудова ж тебе знать, из каковских он, — возразил Григорий Шлыков и тоже на свое лежбище полез.

— И по рылу знать, что не простых свиней, — не сдавался Паша. — Поручик-то наш тоже ведь не из крестьян — образованный, а слова худого от него не услышишь. Человек!..

Вошел Петренко и, стряхивая с шинели сырость, задержался у порога.

— Слышь, Петренко, — сказал Василий Рослов, — взводный чегой-то по тебе соскучилси.

— А мне он вроде бы ни к чему, — ответил Петренко. — Чего ему надо?

— Да не сказал ничего, — взялся пояснять Григорий Шлыков. — Лаялся тут, как бешеный кобель. Прям того гляди, укусит…

Солдаты наперебой стали пересказывать разговор с Лобовым, а Паша даже пытался изобразить его в лицах. Слушая их, Петренко перестал отряхиваться, повернулся и вышел. Все подумали, что направился он к взводному, поскольку тот его искал, а Петренко, шлепая по грязи, торопился обратно к Малову.

Он только что получил задание от поручика. Сопровождать группу разведчиков в тыл должен Лобов. И хотя не понравилось это Петренко, сразу возразить не посмел, а теперь шел с твердым намерением отказаться от Лобова. Случай в солдатской землянке насторожил Петренко и придал ему решимости.

Малов удивился возвращению Петренко и сразу спросил тревожно:

— Случилось что-нибудь, Антон Василич?

Оставаясь наедине, они с недавних пор называли друг друга по имени-отчеству. Шли к этому долго и осторожно, зато теперь каждый знал о другом главное: общая идея связала их накрепко. Малов не состоял ни в какой партии, но, хорошо зная обстановку в стране, он трепетно ждал перемен и силился понять, на чьей стороне большая человеческая правда, за кем пойдет народ и как это все, образуется в итоге. Открытая печать не давала ответов на такие вопросы. Первый подпольный листок совершенно неожиданно обнаружился в газетах, подаренных знакомым журналистом. Это было странно. И, несмотря на то, что с Петренко теперь объяснились, тот первый случай так и остался загадкой.

— Так что же случилось? — повторил поручик и указав на табурет, добавил: — Садись!

Возрастом были они почти одинаковы, Петренко даже на год постарше, но разница положения сказывалась постоянно.

— Да не знаю, как и начать, Алексей Григорич… — начал Петренко, присаживаясь.

— Придется как-нибудь начинать, коли за тем вернулся.

— Н-нельзя ли под каким-нибудь предлогом оставить нашего прапорщика дома? Без него мы надежней справимся.

— А что, — живо спросил, поручик, — есть какие-то реальные опасения?

— Ничего такого нет, да ведь заегозится где в неподходящем месте — либо дело испортит, либо на грех кого наведет.

— М-да-а… А все-таки, видимо, что-то произошло? Почему же сразу об этом не было сказано?

— Пока я здесь был, забегал он к нашим — накричал, обругал всех… А вид солдатской вши прямо-таки в бешенство его приводит. Но разве люди виноваты, что помыться им негде и белья другого нет?

— Видите ли, Антон Василич, я, к сожалению, уже сообщил ему о задании… Правда, в самых общих чертах… Н-но, действительно, что-то надо придумать для его же блага… Ведь непосредственное исполнение задачи все равно на вас, а прикрытие обеспечит второе отделение… Хорошо! Спасибо за подсказку. Так всем удобнее будет. А я непременно найду — да нашел уже — способ отвлечь его совершенно корректно. Идите, Антон Василич, вместе подумайте о деле, да и отдохнуть еще немного успеете… На Рослова я надеюсь. Успехов вам!

Разведчикам на этот раз предстояло не сведения раздобыть, а взорвать железнодорожный мост в неглубоком тылу противника, недалеко от маленькой станции. Но сделать это надо было в одну ночь, а расстояние в оба конца — верст шестьдесят, а то и поболее, потому вся группа отправлялась на конях.