Ольга Туманова - Убийство в стиле эссе

Шмаков пнул кошку, что неосмотрительно оказалась на его пути, сплюнул, высморкался, вошел в квартиру (если позволительно называть квартирой то жилище в блочной коробке, где существовал Шмаков), шарахнул дверью и, не снимая обувки, прошлепал, оставляя грязные мокрые разводы по давно немытому полу, к столу, где среди вороха бумаг, окурков, пепла и прочего хлама стоял старенький, много раз подкаченный компьютер. Включил комп - почта работала. Надо платить, отключат, козлы. За что платить? Сплошной слив рекламный. Но вот и то, единственное, что он ждал: "Уважаемый Антон Шмаков! Вообще-то мы не информируем об отклонении рукописей. Вы так видите прожитые годы и имеете на это право, но и редакция имеет право на свою точку зрения..." Козлы. Все козлы. И все премии - чаевые. Оплачивают услуги определенного сорта. Все - от жалкой газетенки до нобелевского комитета. И при этом - развесистая демагогия про художественность, про вклад в искусство, про... - козлы! Шмаков вышел в фидо, наугад открыл два сообщения, написал пару слов этим умникам - стало легче: теперь пусть они настроение исправляют. Неплотно прикрытая дверь хлопнула от порыва ветра, и Шмаков вздрогнул. Ну и погодка! Под стать настроению. Да что там погода, настроение. Тут вся жизнь собачья. Как же, собачья. Вон у соседей бульдог тупорылый каждый день мясо жрет. Собаку кормят, а сосед - хоть сдохни. Козлы.

Шмаков вышел в паутину, пробежался по знакомым адресам - жизнь бурлит: конкурсы, публикации, обсуждения. Туфта. Все - туфта. Премия - один рубль. Ну, козлы!

А тут... как же он не видел? Или новое? Патронаж - влиятельный, спонсоры, и первая премия - кое-что, не фикция. И издание победителей отдельной книгой.

Жюри - публика, конечно, та еще. Знает он их, кой кого и в лицо, а кого по чтиву - козлы!

Шмаков глянул на часы - несутся вскачь. Живая иллюстрация к теории Эйнштейна. Кто их просит иллюстрировать? Он с детства картинки не любит. Сколько ж копеек осталось на его счету? Копейки и остались. И все-таки он не вышел из интернета, пробежался по публикациям, представленным на конкурс когда успели? И про конкурс узнали, и публикации номинаторам отослали, и те их прочитали, и в журналах поместили - козлы! Все у них предопределено. И макулатуру по своим загодя собрали. И премии уже распределили. Не читая. А дураки радуются: конкурс. Со всего мира простыни шлют, клавишами клацают, стараются - ну, козлы.

Нет, ну, что пишут. Ну, как пишут. И номинируют. И напечатают. И премию дадут.

Шмаков щелкнул мышкой, вернулся к условиям конкурса.

Вышел из интернета, запустил ворд. Пробежался курсором по каталогу. Все не то. Разве то, что пишет он - для этих козлов? Ага, пусть все лежит в ожидании потомков. А кто даст гарантию, что те не будут дурнее этих?

Он снова перечитал свой каталог - нет, это - гарантированный проигрыш. Отметят, быть может, похвалят - ему нужна первая премия.

Первую дадут детективу. Это ежу понятно.

Ну, что ж. Значит - детектив. На озарение времени нет - займемся мастерством. Состряпаем, склеим. Обработаем.

Шмаков вновь запустил соединение, и сервер вновь выпустил его в интернет пошла полоса удачи.

Шмаков пробежался по библиотекам, по чужим страничкам - кое-что позаимствовать можно, но так, мелочи, бомбу из этого ссора не смастеришь. Он оставил компьютер, шагнул к шкафу, где скопилось несколько детективчиков, переводных, отечественных, порылся - все одного уровня, одного пошиба, и все привязаны к каким-то специфическим вещам: яхтам, виллам - но вот, то, что надо! Он совсем не помнит эту книженцию, она не произвела на него никакого впечатления. Но тематика - прилитературная, фабула - закручена нормально, действие - выполнимо, а психологических вывертов он на остов нашпигует в избытке. Он нарисует им конфетку, они все ее проглотят, и потребители ширпотреба, и любители изысков.

Легкий снежок неспешно падал на траву, на тротуар, на скамейку и таял под ногами, и ботинки мокли, и ноги стыли. Колкий ветерок проникал под поролоновую куртку, и голые руки, втиснутые в узкие и холодные карманы, зябли, и тело била мелкая дрожь. И виделась кружка горячего чаю, и дымчатая струйка пара: И миска с рассыпчатой картошкой, и аппетитная паровая шапка: И бутылка <����Столичной>:

Не ожидал он, что придется столь долго сидеть в скверике - немногие и нечасто открывали массивную дверь. А мог бы и ожидать: не многоэтажка. Это та населена, как старая рухлядь клопами. Эти живут комфортно, соблюдая сверхсанитарные нормы. К тому же, кто за границей, кто... А черт их знает, где они бывают и что им дома ни сидится, в таких-то хоромах. За три битых часа, что он клеился к скамейке, только один мужик проследовал в свои апартаменты. Он уловил его комбинацию из трех пальцев на кодовом замке, но рисковать не хотел. Надо подстраховаться. Не тыкаться в дверь попусту: вдруг там сигнализация какая на неверно набранный код. И консьерж хоть и сачкует, и чаи пьет в своей опочивальне, но работкой непыльной дорожит и ухо держит востро, и выпрыгивает на каждый стук двери, что та самая блоха.