Лев Толстой - Полное собрание сочинений. Том 33. Воскресение. Черновые редакции и варианты

Сов ѣстно ему было вотъ отъ чего: еще изъ университета, который онъ бросилъ съ 3-го курса, потому что, прочтя въ то время «Прогрессъ и б ѣдность» Генри Джорджа и встр ѣтивъ въ университет ѣнедобросов ѣстныя критики этого ученія и замалчиванія его, онъ р ѣшилъ посвятить свою жизнь на распространеніе этого ученія. Для распространенія же его считалъ необходимымъ устроить свою жизнь такъ, чтобы она не противор ѣчила его пропов ѣди. И вотъ этотъ то проэктъ онъ хот ѣлъ и не могъ осуществить впродолженіи 14 л ѣтъ. Разум ѣется, не одна мать препятствовала этому, но увлеченія молодости и различныя событія жизни. Теперь же, когда осуществленіе было возможно, оно уже не влекло его по прежнему и не казалось уже столь настоятельно необходимымъ.

Онъ чувствовалъ себя до такой степени тонкими нитями, но твердо затянутымъ въ свои отношенія съ Алиной, что все остальное становилось въ зависимость отъ этихъ отношеній. Отдать Рязанскую землю мужикамъ, надо отдать и Нижегородскую и Самарскую и остаться ни съ ч ѣмъ. Все это хорошо было тогда, прежде, когда я былъ одинъ, довольствовался малымъ и могъ зарабатывать что мн ѣнужно, но теперь, другое д ѣло: не могу я отдать свои им ѣнія и, женившись, пользоваться ея состояніемъ. Я долженъ ее уб ѣдить.... Да и потомъ: такъ ли это? Все надо обдумать. А пока оставить какъ есть. Письмо арендатора онъ оставилъ безъ отв ѣта. На записочку же Кармалиныхъ онъ отв ѣтилъ, что благодаритъ за напоминаніе. Онъ точно забылъ и постарается придти вечеромъ. Отдавъ записку, онъ посп ѣшно од ѣлся и по ѣхалъ въ судъ.

Въ пов ѣстк ѣбыло сказано, чтобы въ 10 быть въ зданіи суда, и въ четверть 11 го Нехлюдовъ сл ѣзъ съ извощика на большомъ мощеномъ двор ѣсуда съ асфальтовыми тротуарами, ведущими въ двери зданія. Люди разнаго вида: господа, купцы, крестьяне взадъ и впередъ, больше впередъ, двигались по тротуару, по л ѣстниц ѣи встр ѣчались въ дверяхъ и огромныхъ коридорахъ. Сторожа въ своихъ мундирахъ съ зелеными воротниками тоже посп ѣшно сновали по коридорамъ, исполняя порученія судейскихъ и направляя пос ѣтителей.

Нехлюдовъ спросилъ у одного изъ нихъ, гд ѣсессія суда.

– Какого вамъ? – съ упрекомъ за неправильность вопроса спросилъ сторожъ. – Есть и судебная палата, есть окружный 60 съ присяжными, есть гражданское, уголовное отд ѣленіе.

– Окружный съ присяжными.

– Такъ бы и сказали. Сюда, 4-я дверь нал ѣво.

Нехлюдовъ пошелъ къ указанной двери. Не доходя ея, другой сторожъ спросилъ Нехлюдова, не присяжный ли онъ, и, получивъ утвердительный отв ѣтъ, указалъ ему въ разв ѣтвленіи коридора комнату присяжныхъ. Въ двери комнаты стояло двое людей – оба безъ шляпъ или шапокъ въ рукахъ: одинъ высокій, толстый, добродушный, пл ѣшивый купецъ, другой съ черной бородкой и щетинистыми волосами, од ѣтый какъ купеческій прикащикъ, молодецъ, очевидно еврейскаго происхожденія.

– Вы присяжный, нашъ братъ? – спросилъ купецъ.

– Да, присяжный.

– И я тоже, – сказалъ Еврей.

– Ну, вм ѣст ѣпридется служить. Что же д ѣлать, послужить надо, – сказалъ купецъ.

Нехлюдовъ вошелъ въ комнату. Въ ней было ужъ челов ѣкъ 15 присяжныхъ. Вс ѣтолько пришли и не садясь ходили, разглядывая другъ друга и знакомясь. Всл ѣдъ за Нехлюдовымъ вошелъ въ мундир ѣи въ pince-nez судебный приставъ, худой, съ длинной шеей и походкой на бокъ въ связи съ выставляемой губой 61 и, обратившись къ присяжнымъ, сказалъ:

– Вотъ съ, господа, сд ѣлайте одолженіе, къ вашимъ услугамъ пом ѣщеніе это. И сторожъ вотъ Окуневъ, кому что нужно.

Отв ѣтивъ на н ѣкоторые вопросы, которые ему сд ѣлали присяжные, приставъ досталъ изъ кармана листъ бумаги и сталъ перекликать присяжныхъ:

– Статскій сов ѣтникъ И[ванъ] И[вановичъ] Никиф[оровъ].

Никто не откликнулся.

– Отставной полковникъ Иванъ Семеновичъ Иван[овъ].

– Зд ѣсь.

– Купецъ второй гильдіи Петръ Дубосаровъ.

– Зд ѣсь, – проговорилъ басъ.

– Бывшій студентъ князь Дмитрій Нехлюдовъ.

– Зд ѣсь, – отв ѣтилъ Нехлюдовъ.

Отм ѣтивъ не явившихся, приставъ ушелъ. Присяжные, кто познакомившись, а кто такъ только, догадываясь, кто кто, разговаривали между собой о предстоящихъ д ѣлахъ. Два д ѣла, какъ говорилъ одинъ, очевидно все знающій присяжный, были важныя: одно о злоупотребленіяхъ въ банк ѣи мошенничеств ѣ, другое о крестьянахъ, за сопротивленіе властямъ. Все знающій присяжный 62 говорилъ съ особымъ удовольствіемъ о суд ѣкакъ о хорошо знакомомъ ему д ѣл ѣ, называя имена судей, прокурора, знаменитыхъ адвокатовъ, 63 которые будутъ участвовать въ процесс ѣо мошенничеств ѣ, и безпрестанно употреблялъ техническія слова: судоговореніе, кассація, по стать ѣ1088 по совокупности преступленія и т. п. Большинство слушало его съ уваженіемъ. Нехлюдовъ былъ занятъ своими мыслями, верт ѣвшимися преимущественно около Алины Кармалиной. Нын ѣшняя записка, простая, дружеская, съ упоминаніемъ о томъ, что она взяла на себя обязанность быть его памятью, и приглашеніе об ѣдать къ нимъ посл ѣсуда, и напоминаніе о верховой лошади, которую она сов ѣтовала, а онъ не позволялъ себ ѣкупить, – все это было больше ч ѣмъ обыкновенныя дружескія отношенія.