Анатолий Гребнев - Дамоклов меч (Из цикла 'Венок сюжетов')

"Молодец! - сказала Наташа. - Настоящая женщина!" - "То есть?" "Сумела отличить главное от мелочей, это мало кому удается!" - "Что ты имеешь в виду? Что главное?" - "Личная жизнь, любовь, а что же еще!"

Вот так единственный раз произнесено было это слово. Любовь, любви, про любовь... что-то из другой жизни, из книжек, из оперных арий. Странно было примерять его к себе, помещать в комнату в Лиховом переулке или на продавленную тахту в мастерской.

Смешно, но и Диана высказалась по поводу У. в том же смысле и почти теми же словами, заняв решительно сторону бывшей вдовы и прохиндея-фотографа, нашедших свое счастье вопреки всем пересудам. Вообще у них с Наташей нередко совпадали взгляды, и Аркадий каждый раз отмечал это про себя, посмеиваясь: надо же, какое сходство. Да они и внешне принадлежали одному типу женщин, и во всем остальном не так уж разнились. Зачем, собственно говоря, нужно было менять одну на другую? А он и не думал менять, они обе как бы вполне уживались бок о бок в его жизни, причиняя, конечно, определенные неудобства, иногда забавные. Обе, например, любили готовить, и, отведав своих любимых домашних пельменей у Наташи, Фаустов должен был давиться тем же фирменным блюдом у себя дома. В довершение совпадали и праздники, и даже, как ни странно, дни рождения: обе умудрились родиться в один день!

Оставалось только познакомить их друг с другом. Глядишь, и подружились бы! Такая шальная мысль порой приходила в голову. А что? Это, по крайней мере, облегчило бы жизнь всем троим.

6

Так оно в конце концов и случилось: познакомились. Вышло как бы само собой, а уж на самом-то деле - стараньями Дианы. Она давно была, что называется, в курсе, но, как и должно, виду не подавала и уж тем более не стала устраивать набегов на мастерскую или, скажем, в Лихов переулок. За годы жизни с Фаустовым она усвоила другие способы поведения, светские, и поступила соответственно, подключив ближайших подруг и устроив таким образом, что они с Наташей с о в н п а л и у некоей парикмахерши, тоже по имени Наталья, то есть пришли в одно время, и Наталья-парикмахерша оказалась занята, пришлось ждать, и Диана плотоядно смотрела на соперницу, наслаждаясь ситуацией, то есть будто бы не зная, кто перед ней, в то время как Наташа знала, что перед ней жена Фаустова, но тоже делала вид, что не знает.

Выдержав значительную паузу, Диана наконец заговорила - так и было задумано:

- Давайте познакомимся. Диана Фаустова.

- Наталья Королева.

- Мы где-то встречались раньше?

- Да нет, пожалуй.

- А мне ваше лицо знакомо. Где-то я вас видела.

- Возможно. Мир тесен.

- Даже слишком, - сделала резкий ход Диана.

Наталья Королева ответила ходом не менее резким, пропустив эти слова мимо ушей. Диане оставалось замолкнуть или - раскрываться дальше.

- Так вы меня совсем не знаете? - спросила она.

- Нет, представьте.

- И у вас никогда не было искушения хотя бы посмотреть на меня?

- С какой стати?

- Ну хотя бы из женского любопытства.

- Я не любопытна, - отвечала Наталья.

- Так что будем делать?

- Вы о чем?

- Я его жена.

- Чья?

- Аркадия Аркадьевича.

- И что же?

- У вас крепкие нервы, - заметила Диана.

- У вас тоже, - последовал ответ.

- Вот ты какая.

- Мы будем на "ты"?

- А почему бы и нет? В самый раз.

- А зачем?

- Так проще. Я думаю, нам есть что рассказать друг другу.

Наташа, надо отдать ей должное, провела всю сцену с безукоризненной выдержкой и хладнокровием, не дав себя вовлечь в тягостное выяснение отношений, на что, конечно, рассчитывала Диана Сергеевна. Разговор не получился.

Аркадий Аркадьевич, разумеется, в тот же день получил информацию сразу с двух сторон и, как ни странно, отреагировал вяло, что опять же не входило в планы его супруги. Скандала не получалось. С одной стороны, Аркадий как бы ничего не отрицал, с другой - ни в чем не признавался.

Вот тут-то и было пущено в ход заготовленное оружие.

- Хорошо, - сказала Диана. - Не будем тратить времени. Я тебе предлагаю выход. Вот слушай. О совместной жизни не может быть и речи, ты, надеюсь, согласен. - Диана сделала короткую паузу, он ею не воспользовался, не сказав ни "нет", ни "да". То, чему он научился за годы в руководящем кабинете. Ни "да", ни "нет", а диалог как бы происходит. Так вот, о совместной жизни, как прежде, не может быть и речи, - повторила Диана и продолжала уже без пауз: - Но и развода ты у меня не получишь. Придется тебе, мой дорогой, жить на два дома. Днем ты, как всегда, свободен, гуляй как хочешь, а ночевать изволь приходить домой. Это первое. Второе, - тут Диана снова остановилась, подстерегая его реакцию. - Второе. Ты слышишь меня?