Анатолий Гребнев - Дамоклов меч (Из цикла 'Венок сюжетов')

С годами он несколько потяжелел, стал осторожнее, узнав, к примеру, что оброненное им невзначай слово имеет теперь некоторый вес и надо быть осмотрительнее в своих оценках, поскольку музыканты, как и прочие люди искусства, весьма чувствительны к похвалам как в собственный адрес, так и в адрес коллег, и тем более к критике. Но он легко справлялся с такими и не такими проблемами, и годы спустя, когда победа демократов враз отрешила от руководящих должностей таких, как он, и пришло время посчитаться, оказалось, что у Аркадия Фаустова почти нет врагов, а тех, кого он успел облагодетельствовать, наоборот, множество, что, однако, не удержало его в кресле... но об этом речь впереди...

2

Вслед за описанным событием произошло и другое, также обозначившее перемену в судьбе и также связанное с натурой нашего героя: Аркадий Фаустов, бывший в свои тридцать лет холостым, неожиданно для друзей и подруг расстался с затянувшейся свободой и женился на Диане.

Женщины были его слабостью, амурные похождения - любимым занятьем наравне с музыкой. Ходок - так это называлось в его кругу, и вся мужская компания, к которой он принадлежал, состояла из завзятых ходоков, при том, что это были, в отличие от него, семейные, благоустроенные люди.

Сказать, что их так уж обуревали желания, было бы сильным преувеличением. Спорт? Но спорт предполагает азарт, жажду первенства - ничего такого не было. Тут жила скорее ленивая инерция с некоторой долей интереса к выигрышу, не более; что-то наподобие преферанса. Или, скажем, охоты, когда сама подготовка, сборы, снаряжение, выезд, костры и все остальное имеет значенье не меньшее, чем количество убитой дичи. Были тут и свои охотничьи рассказы, как им не быть? И свои легенды - о том, например, как голубоглазый композитор, их общий приятель, маленький неотразимый Чаплин в подростковых туфельках, завоевывал статных красавиц при помощи волшебной музыки - стоило ему сесть за рояль, и ни одна не могла устоять.

Один современный драматург сочинил пьесу, где вот в такой компании со случайными подругами некий старый ловелас неожиданно встречается с собственной женой. Что-то подобное случалось и здесь, хоть и не в столь остром варианте: жена не жена, а ученица, аспирантка пред лицом уважаемого научного руководин теля - такое, как говорят, имело место!

Всякий раз, конечно, вставал вопрос хаты. Будущий историк нравов, без сомнения, отметит это слово, означавшее в фольклоре нашего времени нечто большее, чем можно прочесть в толковом словаре. "Есть хата", "нет хаты" и, наконец, "пропадает хата" - эвфемизмы эти сохранились до наших дней, когда наличие параллельно с квартирами еще и дач и, наконец, чуда из маленькой северной страны - сауны существенно облегчило проблему, мучившую поколения наших донжуанов.

Вот однажды в такой именно хате - у приятеля - Аркадия Фаустова и настигла его судьба. Она явилась в образе хрупкого существа лет двадцати пяти, этакой статуэтки с неразвитыми, девичьими формами и с подходящим именем Диана. Поди разберись: вся стать ее, и строгое личико, и холод серых глаз обозначали нетронутое целомудрие, а меж тем она была здесь с двумя подругами и с парнем, который ее привел, и с двумя мужиками, один из которых был Аркадий, и вряд ли кто из шестерых сомневался в конечной цели сборища, а малый, который ее привел, тот и вовсе проявлял нетерпение и уже обследовал квартиру на предмет, где ему с ней расположиться, - все было ясно с самого начала, и когда Аркадий пристроился к ней поближе, затеяв легкомысленный треп с бокалами в руках, - именно с ней, персонально, - тут тоже не было никаких загадок. А затеял он это, честно говоря, по подлянке и больше нипочему: ему не понравился парень. Самоуверенный, весь из себя заграничный. Таких - учить. Отбить чувиху - и весь разговор.

На другой же день Аркадий затащил ее к себе. Мраморная статуэтка растаяла в его объятиях, раскрыв и свои. Она все понимала с полуслова. Что там у нее было в прошлом, Аркадий не знал, да и не допытывался. Не жениться же. Через месяц, устав от сложно организованных свиданий, он остался у нее в квартирке с родителями - сперва на день, потом на недельку, ничего, естественно, не обещая. Еще через пару месяцев они расписались.

Что подвигло Аркадия на такой шаг и что он испытывал, расставаясь со свободой, - всего этого мы так никогда и не узнаем. Аркадий Фаустов обычно не откровенничал с приятелями, больше отшучивался, и не потому, что был скрытен, а потому, скорее всего, что не откровенничал и с самим собой, то есть не имел вредной привычки самокопанья, обнимал умом предметы сиюминутные, но никак не метафизические - счастливое, скажем мы, свойство натуры. Впрочем, факт женитьбы мало что менял в его жизни, по крайней мере, на первых порах. Все осталось как было, прибавился женский голос по телефону.