Максуд Ибрагимбеков: 1001-я ночь войны

- Ты можешь приготовить еще несколько кусков? - спро-сила жена. - Мне на Кубинке сказали, что у меня купят, сколь-ко бы я ни принесла.

- Нет! - ответил Кролик.

- Почему же? - снова спросила жена. - Ты же сам ска-зал, что это очень просто - какая-то сода, олифа и еще что-то! Почему же ты не хочешь?

- Потому что я не государственный преступник, - сказал Кролик.

- Посмотрите на этого человека! - закричала пронзительно жена. - Он думает, что он не государственный преступник. А кто же ты? У младшего гланды увеличены, скоро туберкулезом заболеет, старшие на скелетов похожи, а он, видите ли, не хочет стать преступником!

На Кубинке я сам видел плакат, на котором было написано:

"Смерть немецким оккупантам и бакинским спекулянтам!" Из-за этих самых спекулянтов нельзя было получить полностью про-дукты по продуктовым карточкам, они каким-то образом ухитрялись вывозить товары с продовольственных складов, прода-вали их по бешеным ценам. Конечно, их вылавливали, но разве всех выловишь?

Кролик хлопнул ладонью по столу и сказал:

_ Все дети голодают сейчас! Стране приходится очень труд-но и ты должна это понять. Я еще зарабатываю, а каково тем, у кого отцы на фронте? ,

Ну, тут его жена так закричала, что мы немедленно пошли к нам. Когда она начинает скандалить, их дети всегда уходят к нам.

На следующий день мы всем классом пошли собирать метал-лолом. И Кролик с нами. Он нам все рассказывал, сколько пат-ронов можно сделать из килограмма меди и сколько тонн стали идет на один тяжелый танк. Кролик сказал, что мы можем гор-диться тем, что мы - бакинцы, потому что Баку дает для фронта самое главное, без чего не сумеет двигаться ни танк, ни самолет, - бензин. Он сказал, что наши нефтяники - настоящие герои, потому что работают на промыслах под открытым небом круглые сутки. И еще мы от него в тот день узнали, что, когда немцы подошли близко к Баку, были заминированы все про-мыслы' и их с секунды на секунду должны были взорвать, но нефтяники, несмотря на опасность, не уходили с них, чтобы не пропала для фронта ни одна капля нефти.

А дома у Кролика был настоящий ад. Жена с утра до вечера только и требовала, чтобы Кролик приготовил несколько кусков мыла. А когда заболел их младший сын, то она и требовать пере-стала, а только молча плакала.

И Кролик сдался. Он сварил в котле мыло и вылил его в приготовленную деревянную форму. Получилось пять кусков желтого бельевого мыла. По-моему, его никто не мог бы отличить от фабричного. Жена Кролика отнесла это мыло на Кубинку и вернулась через полчаса с кошелкой, полной продуктов.

С тех пор я не видел Кролика улыбающимся. На уроках он говорил только о физике и химии. От прежних привычек у него осталась только одна - он по-прежнему по утрам перекалывал флажки на карте. А красные флажки уже подошли к самой госу-дарственной границе. И наконец настал день, когда они пере-секли ее. Кролик вошел в класс и очень сдержанно поздравил нас. Даже жена Кролика поняла, что с ним происходит что-то неладное, и я слышал однажды, как она его пробовала ободрить.

- Ты же ничего плохого не сделал, - сказала она Кролику- - Ну, в конце концов, ты же не украл его, а сам изготовил, своими руками, никого не эксплуатируя. И людям польза - мыла-то в продаже нет!

Кролик ничего на это не ответил. Он в последнее время с женой почти не разговаривал. Но она все-таки заставила его еще раз сварить мыло. Она взяла это мыло и, как в прошлый раз, ушла на базар.

Обратно она вернулась очень быстро в сопровождении двух милиционеров. Они прошли в квартиру Кролика и сказали, что должны немедленно учинить обыск, чтобы выяснить, откуда это поставляется на Кубинку по спекулятивным ценам дефицит-ное мыло. А обыскивать, собственно говоря, было нечего - все было на виду: и котел с остатками застывшего мыла, и деревян-ная мешалка, и форма со съемными стенками. Милиционеры все это осмотрели, потрогали и спросили у Кролика, согласен ли он с тем, что в его квартире обнаружена подпольная мыловарня. Кролик кивнул головой. Он был очень бледный и все время молчал. Один из милиционеров, постарше, сел за стол и начал писать протокол. Он записал фамилию Кролика, имя и отчество и спросил, где он работает. Узнав номер школы, милиционер отложил протокол и посмотрел на Кролика.

- Вы химию преподаете? - И, когда Кролик кивнул голо-вой, сказал: - У вас учится мой сын. Он о вас очень много рассказывает дома. Что же делать? Вас же посадят!

Ну, тут жена Кролика сразу же привела всех детей, вы-строила у стены и начала причитать, что, мол, если бы не это мыло, то погибла бы вся семья, и дальше все в этом роде. Но милиционер как будто ее и не слышит, а все смотрит на Кролика. Потом он вздохнул, встал и пошел к выходу, и второй за ним.