Григорий Сковорода - Наставления бродячего философа [Полное собрание текстов]

Оставайтесь, лицемеры, с наличным вашим солнцем. Мы в дурном вашем солнце обретем новое и прекрасное оное: «Да будет свет!» «Да встанет солнце! И утвердилось солнце».

Се за стеною и за пределами вашими встречает нас, одевшийся светом вашим, как ризою! Се возглашает к нам: «Радуйтесь!» «Дерзайте! Мир вам! Не бойтесь! Я есть свет! Я свет солнцеву кумиру и его миру». «Жаждущий, да грядет ко мне и да пьет!»

Скажи мне, прекрасный Наркисс, в водах твоих узрел ты что? Кто явился тебе в них?

Ответ.На водах моих всплыло елисейское железо. Узрел я на полотне протекающей моей плоти нерукотворенный образ, «который есть сияние славы отчей». «Положи меня как печать на мышце твоей». «Отражается на нас свет». Вижу Петра вашего гавань: «Землю посреди воды, словом Божиим составленную». Я вижу моего друга, друга Исаиина сего: «Царя со славою узрите, и очи ваши узрят землю издалека». Волшебница – плоть моя явила мне моего Самуила. Сего единого люблю, таю, исчезаю и преображаюсь. Впрочем, от египетского взглянем на еврейских Наркиссов. Вот первый нас встречает: «Ревнуя, поревновал во Господе Боге…» Вот второй: «Душа моя изойдет в слово твое», то есть преобразуется. Вот еще тебе Наркиссы: «Се все оставили и вослед тебе идем». А Давид не истинный ли есть Наркисс? «Исчезнет сердце мое и плоть моя». «Исчезли очи мои во спасение твое». «Когда приду и явлюсь лицу твоему?» А се не точный ли Наркисс? «Мир мне сораспялся, и я миру». «Не живу я, но живет во мне Христос». «Пока преобразит тело смирения нашего…» «Желаю разрешиться». «Мне бо жить – Христос, а умереть – приобретение».

Как во источнике лицо человечье, так в Исаииных словах, будто дуга во облаке, виден сей Наркиссов амур. «Будет бог твой с тобою присно, и насытишься, как же желает душа твоя, и кости твои утучнеют и будут, как виноград напоенный и как источник, в котором же не оскудеет вода, и кости твои прозябнут, как трава, и разботеют, и наследят роды родов. И созиждутся пустыни твои вечными, и будут основания твои вечные родам родов, и прозовешься создателем оград, и пути твои посреди тебя успокоишь» [74] Будет бог с тобою присно … – цитирование-пересказ Ис 58:11–12. .

Лица: Лука, его Друг и Сосед [75] Лица: Лука, его Друг и Сосед – Действующие лица литургийных диалогов Сковороды – прежде всего люди достойнейшие, об этом свидетельствуют их имена. Лука и Клеопа – имена учеников, первыми увидевших по дороге в Эммаус воскресшего Христа (Лк 24:18). Филон – имя любимого Сковородой иудео-греческого мыслителя Филона Александрийского, на труды которого он опирается в трактовке св. Писания. Квадрат – во-первых, имя одного из раннехристианских апологетов, а во-вторых, квадрат есть образ совершенства, сочетание четырех добродетелей. В этом смысле употребляет этот образ Симонид Кеосский в одном своем сколии, который затем становится предметом философского обсуждения в платоновском «Протагоре». Позже этот образ использует Аристотель в «Риторике», несколькими столетиями спустя – Климент Александрийский в «Строматах», и даже Ницше в «Заратуcтре». Процесс катехизации идет неторопливо; Сковорода при помощи ряда деталей показывает постепенность осознания неофитами своей нетленной внутренней натуры. Присутствующий с первого же дня Клеопа ( Сосед ) не произносит ни слова, но лишь внимает, первую реплику он подаст лишь во второй день, и нерешительной репликой Клеопы этот день и закончится. В свою очередь жадно слушает беседующих появляющийся в третий день Филон, и в общий разговор он вступит лишь в пятницу.

Лука.Вчера обедали мы оба у моего брата, я и сосед мой, нарочно для воскресного дня, чтоб поговорить о чем-либо из Божиего слова. Стол был в саду. Случай к разговору подали слова, написанные в беседке, следующие: «Тот сотрет твою главу, которого ты соблюдать будешь пяту».

Случились при обеде два ученые: Навал и Сомнас [76] Навал и Сомнас . – Характерно, что Навал (возможно, от лат. navalis – морской, мореходный) и Сомнас (от лат. somnis – сонливый), персонажи с функцией лжеучителей и лжепророков, не появляются в реальном времени диалога; всецело пребывая в атмосфере «плотских» разговоров и «стихийного» мудрствования, они суть лишь искажающая тень достойных собеседников, ведущих духовную беседу, ощущающих в недрах плотского, внешнего человека – человека внутреннего, божию «искру». «Разговор 2-й…» – в понедельник вечером (после первого разговора с Другом ) Лука и Клеопа опять беседовали с Навалом и Сомнасом, после чего у соседей возникает желание еще раз встретиться с Другом. Во вторник вечером Клеопа и Филон снова участвуют в споре с Навалом и Сомнасом, после чего наутро Клеопа приводит Филона к Другу. Тема, искаженно поставленная вечером, адекватно ставится и рассматривается днем, в тот же вечер снова искажаясь… Борьба тени со светом, натуры внешней с натурой внутренней, человека плотского с человеком истинным, смерти с воскресением. «Разговор 7-й…» – начало литургии верных. Характерна смена действующих лиц. В древности при наступлении эзотерической части храмового действа катехумены удалялись из храма. И сейчас еще после молитвы об оглашенных раздается в церкви возглас диакона: «Елицы оглашеннии, изыдите!..» Упоминание Сковородой «протчиих» подразумевает, конечно, что и Филон, и Клеопа присутствуют, но ни один из них до самого конца диалога не произнесет более ни слова. . Они много те слова толковали по прошению брата моего. Я непоколебимо верю, что Священное Писание есть райская пища и врачевство моих мыслей. Для того охаивал сам себя за то, что не мог никакого вкуса чувствовать в тех сладчайших словах.