Сергей Каледин - Ку-ку

Они подошли к зданию санатория.

- А может, это и есть любовь?.. - канючил Юрка.

- Дорогая редакция, любовь это или дружба?.. - Рост вошел в подъезд, обернулся: - Подожди здесь!

Юрка сел на лавочку и, пока Рост не видел, закурил. Рост не любил, когда Юрка курит.

- Лови! - раздался сверху голос Роста. Рост высунулся в окно и кинул что-то белое. Парашютик медленно опустился в клумбу.

- Вите передашь! - крикнул Рост. - Дуй быстрей, на электричку опоздаешь!

Юрка метлой достал парашютик из цветов. Обжал его пружинящий каркас, замотал и, как зонтик, сунул в сумку.

7

Сегодня Вита на работу не пошла, потому что вчера вечером позвонила все-таки Грише Соколову.

- Гринь, - сказала она уже под конец. - Знаешь, у меня живот болит, да так противно как-то... Гриша, весело болтавший, вдруг смолк.

- Ты чего, Гринь, молчишь? - окликнула его Вита. - Ты уж сейчас не молчи.

- Приезжай завтра к десяти, - негромко сказал Гриша. - Посмотрим.

- Гринь, ты меня уважаешь? - шутливо спросила Вита. - Скажи, уважаешь?

- Я тебя, Вита, уважаю очень, - медленно проговорил Гриша.

- Это хорошо-о-о. Так вот, Гринь, ты мне завтра скажи все как есть, понял? Мне надо знать, если что... Понимаешь? У меня семья, вернее, даже семьи... Мне надо... Чтобы точно. Чтоб все было по-деловому. Ты понял меня, Гриня?..

...Вита осмотрела свою квартиру: все было прибрано, чисто, глазу радостно. Живи здесь другой человек, квартира, может, казалась бы безвкусной: обои в огромных оранжевых цветах, такие же яркие кресла, тахта... Но здесь жила она, и все было прекрасно.

Раньше Вита квартиру особо не холила, а последнее время ей доставляло удовольствие ходить, не торопясь, по комнатам и притрагиваться к вещам... И даже когда она, чуть живая, приползала после дежурства, стоило включить свет в прихожей - ей улыбалась полуголая японка из позапрошлого календаря, и на душе становилось легче.

Сейчас она поедет к Грише Соколову... Вита села в кресло и стала ждать Юрку.

- Карета подана! - запыхавшись, объявил он, распахивая дверь.

Вита усмехнулась:

- "Скорой помощи" карета пролетела как комета..." Ну, встали...

- Вот... - Юрка расстегнул молнию на сумке. - Парашютик.

Он подкинул парашютик к потолку, и тот плавно опустился к Витиным ногам, увлекаемый вниз тяжелой гайкой.

- А-а-а, тот самый?

- Рост велел отдать...

Вита огляделась по сторонам:

- Где ж тебя повесить? А давай его пока сюда! - Она сложила парашютик и убрала в сумочку. Внизу просигналило такси.

- Двинулись?

- Пошли... - вздохнул Юрка.

- ...А ты очень-то не вздыхай, - сказала Вита, когда они сели в такси. - Охчет, как старый еврей, ох, ох!.. У нас соседка была, Роха, - я тебе рассказывала. Хорошая такая бабка. Так вот, она все ходит: "Ох, ох", а потом остановится, палец - в лоб: "А что, собственно, - ох, ох?"

Вита привычно-весело выпалила и умолкла - больше на веселость пороха не было.

Юрка молчал.

- Ну что ты глядишь, как побитая собака? - Она провела пальцем по переносице: - Заметил, у нас с Ростом у обоих носы сломанные?

- Ему на прыжках, запасником при динамическом ударе.

- А мне Артем, звонарь... Я не рассказывала?

- Нет.

- У нас во дворе церковь была Спас-во-Спасе...

- Спас-во-Спасье, - поправил Юрка.

- Неважно. Артем. Нормальный такой парень. Никакой не Квазимодо. Красивый, положительный. Даже спортивный - в пьексах всегда ходил. Как-то раз на пасху взял нас, всю шпану, на колокольню. Высотища!.. Колокольня получилась как бы в центре: здесь вокзалы, там Сухаревка, и со всех сторон к церкви платочки разноцветные движутся, тихо так...

У Артема кресло деревянное - прямо трон. К полу прибитый. Садится, пристегивает себя - толстущий такой ремень! На руки, чуть пониже плеча захваты такие специальные, потом еще - пониже локтя. И еще - на каждый палец. Берет в руки веревку от главного колокола. А ремни, что он нацепил, они к другим колоколам идут, поменьше. И начал он этот здоровый раскачивать. Медленно так... до-о-н! До-о-н! И плечами чуть-чуть поводит, как цыганка.

- Вита пошевелила плечами. - Нет, у меня так не получается. И те колокола загудели, а он все большой раскачивает. Тот гудит, от плеча который - тоже гудит, тогда он - нижние, которые к локтям. Эти - тоже, только потоньше. И потом всеми пальцами, как на пианино!.. И пошло!.. Мы к стенке прижались. Артем как дьявол: большой колокол его прямо из кресла рвет! Видно же: ремень до костей вдавился. Чувствуешь, ну... кишки у человека рвутся, ребра хрустят, а рожа блаженная, глаза прикрыты... Все гудит! Все орет! Колокольня качается!.. Облака несутся!.. Страшно!.. Но так здорово!.. Такая красота! Я осмелела, наклонилась к Артему - посмотреть, куда веревочки идут. Тут-то он мне и заехал по носу... Ты что - не слушаешь?