Максим Горький - Том 12. Пьесы 1908-1915

Яков (очень взволнован; говоря, он заикается) . Послушай… я вышел на твой голос…

Иван (извиняясь) . Да, я тут крикнул. Нельзя, знаешь, — отец! Ты — сядь. Ты помнишь, — два гренадёра… (Растроганно, но фальшиво поёт.)

(Забыл слова.) Да-а… Но, извини, Яша, я ухожу…

Федосья (идёт) . Чего ты, Яша, ходишь один, упадёшь ещё… ах ты…

Яков. Пожалуйста, останься — я прошу!.. Мне нужно поговорить с тобой…

Иван (взглянув на часы) . Не могу, дружище! Мне необходимо нужно идти, да…

Яков. Это важно… Я хочу говорить о Любе…

Иван (нахмурясь) . Гм… Ты так слаб сегодня. Мне тоже нужно о многом говорить с тобой… о детях… и ещё разное там… (Решительно.) Но — не сегодня! Завтра, Яков! Да, завтра, друг мой! (Уходит, прежде чем брат успевает сказать ему.)

Яков (вслед) . Иван, может быть, завтра я… (Махнув рукою, идёт к себе.)

Федосья. Опять пошёл вокруг себя! (Идёт, вязанье тащится за нею.) Прожил век камнем — ни росту, ни семени — чего искать теперь? Клады ищут — по полям рыщут… А я гляди за вами… стереги да береги… (Уходит.)

(В гостиную быстро вбегает Вера, она тащит за руку Якорева. Это молодой человек в форме околоточного, красивый. Следом за ними идёт Пётр, угрюмый и нервный.)

Вера. Садитесь и продолжайте.

Якорев. Вам не боязно?

Вера. Всё героическое немножко страшно, но — так и следует!

Якорев. Верно. Ну-с, так, значит, он выстрелил в меня, я тотчас же ответил ему из моего нагана и бросился на землю, чтобы лёжа лучше стрелять, и стараясь попасть ему, pardon [3] извините, (франц.) — Ред. , в живот, чтобы нанести тяжёлую рану. После третьего выстрела один из нападавших, впоследствии оказавшийся учеником художественной школы Николаем Уховым, был мною ранен легко в колено…

Вера (махая руками) . Не так, не так!

Якорев (удивлённо) . Помилуйте, что вы? Сличите с протоколом… я вам принесу копию!

Вера (убеждённо) . Не надо говорить так, как в протоколе! Не надо, понимаете?

Якорев (усмехаясь) . Но если отступить от него, тогда будет неправда!

Вера (топая ногой) . Ах, какой вы! Пётр, объясни ему, как надо рассказывать страшное…

Пётр (недовольно) . Тебе, Якорев, пора бы перестать об этом…

Якорев. Почему же? Странно.

Пётр. Нечем тут гордиться…

Вера. Неправда, Петька!

Якорев (обижен) . Как нечем? Я подвергал жизнь опасности, и ты, дворянин, должен понимать…

Пётр. А я — не понимаю. Не хочу. А если пойму, так, может быть, не подам тебе руки…

Вера. Петька, что такое?

Якорев (вставая) . Ты стал зазнаваться, Пётр. Если ты гордишься тем, что кончаешь гимназию, а меня исключили, то я считаю себя оскорблённым…

Вера (радостно) . Браво! Вот видите, Якорев, вы можете говорить, как настоящий герой, благородно, горячо…

Якорев (повышая тон) . Твоё поведение я называю свинством.

Вера. Ай, не надо ругаться!

Пётр (равнодушно) . Иди ты к чёрту! Очень мне нужно знать, как ты думаешь о моём поведении… Перестрелял каких-то мальчишек — а стрелял со страха…

Вера. Врёшь, Петька!

Якорев (возмущён) . Я? Со страха?

Пётр (лениво) . Конечно. Испугался и давай палить без всякой надобности…

Якорев (угрожая) . Это, мой друг, слова серьёзные.

Пётр (сестре, насмешливо) . Его под суд надо отдать, а ты, дура, восхищаешься — герой!

Вера (растерянно) . Да, герой… он — герой, только не умеет рассказывать…

Якорев. Я ухожу, Вера Ивановна! С тобой, Пётр, я поговорю после! Я тоже — дворянин…

Пётр (усмехаясь) . Дуэль, что ли?

Вера (в тихом восторге) . Нет? Якорев, неужели дуэль? Петя, милый!

Якорев (многозначительно) . Я посмотрю… подумаю… (Идёт.)

Вера (провожая его) . Прекрасно, Якорев, вы — благородная душа! Это правда — Петька загордился. Он познакомился с каким-то господином, может быть — революционером, и с той поры…

(Уходят. Пётр подходит к буфету, наливает водки, пьёт. Из своей комнаты, торопливо, как только может, идёт Яков.)