Игорь Плотник - Книга счастья, Новый русский водевиль

Шар No 5

...Иисус в обнимку с Шивой, счастливые, словно дети, сидят на розовом облаке, свесив ноги, и ругаются, как пьяные сапожники...

...Люди часто выносят плоские суждения о вещах, вообще не доступных человеческому пониманию, особенно в вопросах религии, поэтому от разговоров на религиозные мотивы меня всегда воротит, и, как правило, я стараюсь их избегать...

Хотя, по большому счету, я солидарен с Фридманом. Для меня распятие тоже -- обыкновенная железка... Ведь никак не препятствует совершать молитву басурманину то обстоятельство, что перед ним не висит "портрет" Бога.

Может быть, для кого-то это покажется святотатством, но с таким же успехом можно поклоняться любому предмету, скажем, банке кокаина, если рассматривать кокаин как некую мистическую субстанцию, расширяющую сознание человека дальше "естественных" границ и приближающую его к Богу. Я не перестаю удивляться, почему все самые распространенные и влиятельные религии мира до сих пор не используют допинг в качестве стимулятора для религиозного вдохновления своих болельщиков... Например, католики. На каждую просвирку капельку ЛСД и порядок. Клиент готов... Уже на следующий проповеди будет полный аншлаг. *

*Недавно я подал заявку на патент этого изобретения, так что Ватикану придется раскошелиться. Но на этот раз никаких чеков. Только наличные!

Шар No 1

...Я долго не мог понять, где нахожусь и для чего так громко включили телевизор. Когда туман рассеялся, оказалось, что шумит вовсе не телевизор, а Марина. Они с Максимовским обсуждают демографическую ситуацию в стране. Я-то думал, случилось чего.

Я прошел мимо них на кухню и сварил себе кофе. По дороге спросил у Максимовского, не забивал ли я вчера головой гвозди...

Шар No 14 Спецэффекты

...Над хлябями на ковре-самолете планирует субъект в белоснежном лапсердаке, делает взмахи руками и выкрикивает заклинания типа: "Да будет свет! Да будет твердь посреди воды! Во имя отца и сына и святаго духа! Аминь!"

...Запредельная красота: извержение вулканов, молочные реки с кисельными берегами, ну и, разумеется, языки пламени, дым коромыслом и т.д., и т.п. В общем, полным-полно огня и воды как символов чего-то там такого эдакого...

...И вот среди всего этого сверхъестественного великолепия раздается скрежет, грохот литавр и барабанный бой. Субъект бросает свое глупое занятие, садится жопой на скалу, забивает тугую папиросину, смотрит в мою сторону, смотрит, а потом как заорет:

-- Имя некоего Ивана Аркадиевича Фридмана тебе о чем-нибудь говорит?!

Я сначала как следует обосрался, но потом взял себя в руки, набрался наглости и отвечаю:

-- Чувак, ты кто такой? Ты давай, заканчивай тут выкаблучиваться!

-- Замолчи!!! -- громогласно возвещает он, и я понимаю, что лучше уступить, иначе все будет еще хуже.

Субъект:

-- Отвечать на вопросы коротко и внятно!

Ваш покорный слуга (то есть Я):

-- Есть! С Фридманом я знаком сто лет. Да он где-то тут лежит. Ты погромче покричи, а то он не слышит...

Субъект:

-- Замолчи!

Я:

-- Есть!

Субъект:

-- В ночь с двадцать четвертого на двадцать пятое декабря сего года где вы были с Фридманом, чтоб ему пусто было?

Я:

-- У Фридмана на хате.

Субъект:

-- И что вы там делали с этим гребаным Фридманом, позвольте полюбопытствовать?!

Я:

-- Отмечали день рождения, потом Рождество.

Субъект:

-- Как отмечали?

Я:

-- Как всегда: пили пиво с воблой, потом эту, как ее, текилу, потом позвонили телкам...

Субъект:

-- Телкам? К черту телок! Что было потом, когда телки стоптались?!

Я:

-- Мы расстроились и стали звонить в американское посольство...

Субъект:

-- К черту американское посольство! Потом, потом, что было?!

Я:

-- Потом мы нафигачились до синих помидоров... А дальше не помню, хоть убей.

Субъект:

-- Зато Я не забыл!!! Вы тараканов травили! У твоего ненаглядного Фридмана тараканов развелось до черта!

Я:

-- Это точно. Фридман, он ведь как ребенок...

Субъект:

-- Замолкни!

Я:

-- Я стараюсь, стараюсь...

Субъект:

-- Не перебивай меня!

Я:

-- Как прикажете. А, кстати, как прикажете вас называть?

Субъект (добрея):

-- Величай меня "Отец Родной", поскольку Я непритязателен, скромен и консервативен. Да к тому же на большее и не рассчитываю.

Я:

-- Не спорю, не спорю, только не надо так возбуждаться. Оглушил совсем. Тут у нас одна ма-а-аленькая загвоздка, приятель: мой отец гораздо моложе, и, я очень сожалею, но он лысый, как задница, а у тебя вон какая шевелюра.