Игорь Плотник - Книга счастья, Новый русский водевиль

-- Перестань кривляться, я говорю серьезно.

-- Согласен, давай говорить серьезно. Религия -- опиум народа -- это раз. Государство твое -- бездонная бочка -- это два. Глазом не успеешь моргнуть, как распятие исчезнет. Кто у нас остался неохваченный, народ? Народ пьет не просыхая. Он ничего не заметит. Загнать распятие послу! Он сдует с него пыль, покроет лаком и повесит в своем народном молдавском музее на самое видное место. Все молдаване будут рады, вот увидишь! Три!

Фридман замолчал, наслаждаясь плодами своих сокрушительных аргументов.

-- Господи, прости раба твоего Фридмана. Распятие -- это ведь не просто ювелирная поделка или музейный экспонат. Это -- предмет культа, и относиться к нему нужно соответственно. Ему нечего делать в музее, тем более за тридевять земель. Его нужно отдать в хорошие руки.

-- Кому, например?

-- Например, мне.

-- Мне?! -- переспросил Фридман. -- Мне послышалось?

-- Мне, -- повторил Епифан.

-- Простите, товарищ, вас совсем не слышно. Вы что-то мямлите себе под нос. Сделайте выводы и начните все сначала. Только говорите внятно, чтобы товарищи на задних рядах тоже вас слышали.

Епифан вскинул голову, тряхнул жидкими волосенками и голосом декадентствующего интригана воскликнул:

-- Мне! А я тебе выпишу индульгенцию с открытой датой и автографом самого Папы Римского.

-- Вот куда ты клонишь, собака, -- вздохнул с облегчением Фридман. -Он мне тут клюкву на уши вешает, а я волнуюсь. Ему. Что ж ты, Епифан, две недели ползаешь тут на брюхе... Погоди, ты и позавчера здесь был?

-- Был.

-- И все видел?

-- Все видел.

-- Мама дорогая. Никому не говори. О чем я? Да. Что же ты, Епифан, за две недели распятие не стащил?

-- Э-эх, язычник. Все, я так больше не могу!

-- А как ты можешь? Давай сделаем так: если ты при всем честном народе отвесишь пинка патриарху всея Руси и твой подвиг зафиксирует пресса, я, так и быть, подарю тебе крест, а в нагрузку личный баян Вани Охлобыстина с автографом Муслима Магомаева.

-- Не гневи Бога, насекомое. Говорят тебе, что я не могу. Попросту не умею. Стоял бы я сейчас перед вами. Да я бы давно в Монте-Карло свалил.

-- Тогда покончим с этим. Даю тебе минуту для заключительного слова.

Епифану хватило шести секунд.

-- В общем, так, -- сказал он, -- распятие никуда не поедет. Пределы квартиры оно покинет только через мой труп.

-- Это без вопросов, -- пообещал Фридман.

-- Отдай распятие, скотина! Христом Богом заклинаю. Ты же культурный человек.

-- Да разве ты христианин? Ты вроде дзен-буддист был. Что, Епифан, первый блин комом? В дзен-буддизме художественное оформление не то?

-- А что тут такого. Я впечатлительный азиатский исследователь. Я был в поиске.

-- А теперь, стало быть, нашел. Ты, дурачина, при какой церкви состоишь?

-- Я адепт Святой Церкви Воскресения Христова?

-- Что-то я про такую не слыхал.

-- Услышишь еще, -- недобро пообещал Епифан., -- какие твои годы. Передумал?

-- Не дождешься.

-- Одумайся, Фридман, ты деньги рано или поздно спустишь на блядей, а распятие -- наше с тобой культурное наследие, -- завел Епифан старую шарманку. -- Предание старины, достояние республики и все такое прочее. Подумай о душе, в конце концов.

-- Предание, говоришь, достояние, культурное наследие? Здесь ты прав, прав. Ты это верно подметил. Взял и процитировал меня самого. Предание, "Слово о полку Игореве", трали-вали. Предание -- фольклор, суеверие...

-- Суеверие?! -- взметнулся Епифан. -- Может, ты и в Бога не веришь?!

-- Я могу поверить во что угодно, дайте мне доказательства.

-- Доказательства?! Пожалуйста! Сколько угодно! Кто сотворил землю? Кто заставляет небесные тела обращаться вокруг нее? А кто, если не Бог, насылает на людей дизентерию, а на неверных жен порчу? И потом, почему одни люди родились швейцарскими банкирами, а другие советскими евреями?

-- Кто выпустил этого дебила из клетки? -- произнес Максимовский тихо свирепея. -- Дайте ему кто-нибудь кокаина, пусть он замолчит.

-- Да вы его не бойтесь, он поп-то не настоящий, -- успокоил Фридман, -- только видимость одна. Бога нет, Епифан, материя первична, смирись с этим и живи. А распятие -- вполне осязаемый объект, за который дают хорошую цену. Круговорот в природе. Хватит болтать. Сегодня же оно отправится с послом в эту... как ее... не важно, я получу комиссионные и мы поставим в этом деле точку. И это хорошо!

-- Ну и черт с вами, -- подвел итог окончательно сквашенный Епифан, исчезая под кроватью. -- Вы меня не знаете, но вы меня еще узнаете!