Николай Почивалин - Летят наши годы

- Десятый "А" выпуска тысяча девятьсот тридцать девятого!

Секунду-другую серые глаза из-под очков недоверчиво окидывают наши торжественно-напряженные лица и молодо вспыхивают.

- Вот это праздник! - Директор протягивает нам обе руки. - Ну спасибо, товарищи, спасибо!..

Уходим мы через час, если не позже, вдоволь навспоминавшись и договорившись провести летом будущего года, если, конечно, будем живы-здоровы, съезд бывших учеников нашего десятого "А".

- Только помните об условии, - напоминает директор, - у нас! Старички вон до сих пор при каждом выпуске вспоминают: хорош, мол, класс, да в 1939 лучше был. Так что помните: школа в вашем полном распоряжении!

Он провожает нас сначала до дверей, потом выходит на .

крыльцо и, когда мы оглядываемся, снова принимается махать рукой. Человек, которого мы прежде не знали, которому по виду можно дать и сорок и пятьдесят пять и которому сейчас по душевному порыву столько же, сколько в эти минуты и нам с Юркой, - по восемнадцати.

...Обойдя полгорода, мы сидим в Пионерском парке, вытянув усталые гудящие ноги.

Разбитый комсомольцами и пионерами в тридцатые годы на пустыре, где когда-то стоял приземистый с жирно блестящими куполами собор, парк разросся, давно стал излюбленным местом отдыха горожан, но благодарно сохранил свое крылатое молодое имя - Пионерский. Мы бегали сюда едва ли не всем классом, готовились к экзаменам, дурачились, назначали в тенистых, пронизанных солнцем аллеях свои первые свидания... В безветренном синем воздухе чуть слышно шумят кроны деревьев, благоухают в клумбах цветы, стеклянно разбиваются струи фонтана.

Рядом с нами на скамейку присаживаются две девчушки с одинаковыми кокетливыми челочками и оживленно говорят о каком-то Лешке. Юрий мельком смотрит на них, улыбается.

- Сейчас и наша девушка придет.

Девчата недвусмысленно фыркают - два пожилых, в их представлении, дяди говорят о девушке - и, смущенные взглядом Юрия, отворачиваются, щебечут.

Наша девушка - это Шура Храмкова, единственная, не считая Вовки Серегина, кого нам удалось найти в Кузнецке.

Серегину мы позвонили на фабрику еще утром и договорились о встрече; Шуры не было ни дома, ни на работе, оставили ей записку с требованием быть в три часа дня на центральной аллее - сегодня суббота, освободиться пораньше имеет право даже такой руководящий товарищ, как начальник жилищно-ремонтной конторы.

- Очень уж она себе не женскую профессию выбрала, - удивляюсь я.

- Почему? По характеру. Помнишь, она какая боевая? Ого! - Юрий сжимает кулак, многозначительно покачивает им. - В наше время не разберешь, какая работа мужская, какая женская...

- По-моему, идет, - не очень уверенно говорю я.

Ну, конечно же, Шура! Разве что чуть пополневшая, она идет прежним стремительным шагом; еще издали глаза ее, под разлетевшимися бровями, неудержимо улыбаются; не слушаясь, расплываются в улыбке полные губы.

Девчонки на скамейке фыркают и поднимаются. Эх, челочки, челочки, ничего-то вы еще не понимаете!

- Ох, молодцы! Ну, молодцы! - чуть запыхавшись, вместо приветствия говорит Шура и обнимает нас обоих сразу. Сейчас, вблизи, видно, что и она далеко не молоденькая. Густые каштановые волосы прострочены серебряной нитью, золотистый пушок по краешкам губ, который в юности тянуло поцеловать, теперь, увы, скорее напоминает о возрасте...

- Где ты сейчас? Как живешь? - Шура засыпает Юрия вопросами, то дотрагиваясь до него рукой, то дергая за пуговицу пиджака, и не сводит с него заблестевших, не тронутых временем глаз.

Все понятно. Юрка всегда пользовался у наших девчат большим вниманием, нежели я, смешно только, что это задевает до сих пор.

- Так чего мы стоим? - удивляется Шура. - Пошли ко мне.

- Нельзя. - Юрий, улыбаясь, смотрит на все такую же подвижную, энергичную Шуру. - Сейчас Вовка Серегин подойдет.

- Он такой толстый стал! - смеется Шура и не договаривает.

- Это кто толстый? - раздается грозный бас; розовощекий и круглый, как шарик, Вовка Серегин выкатывается откуда-то из-за деревьев. - Я толстый?

Облапив, он стукает всех нас троих лбами, озабоченно спрашивает Шуру:

- Ну как ты? Я тебя давно что-то не встречал.

- А что мне делается? - беспечно отвечает Шура и снова радостно оглядывает нас. - Здорово, что мы собрались, ребята!

Она подхватывает нас под руки, мы идем плечо в плечо, перегородив тротуар и явно мешая прохожим, весело болтаем, - почти совсем так, как ходили по Кузнецку много лет тому назад...