Федор Решетников - Ставленник

— Знаю, каковы эти должности. Вон у нас судебный следователь в университете учился, а что он сравнительно с нашим братом?.. Наш брат и священник — много значит. Я очень сожалею, что выдал свою дочь за лекаря. Пьяница такой, прости господи! — благочинный плюнул.

— Зато он образованный человек. Говорят, что все кончившие курс в медицинской академии образованные люди.

— Это я знаю и эту академию больше уважаю, чем университет… Но вот что, Егор Иваныч… Вчера вы просили невесту…

— Точно так-с.

— Я нашел.

Егор Иваныч встал, поклонился и сказал:

— Покорнейше благодарю, отец благочинный.

— Этого мало. Я вам должен сказать, чтобы вы уважали вашу жену, а иначе я могу сделать с вами — что хочу. Тогда вы погубите и себя и свою жену. Я отдаю вам свою дочь, Надежду Антоновну.

Егор Иваныч остолбенел.

— Поняли вы это?

— Очень вам благодарен.

— Смотрите, чтобы жалоб не было. Я это делаю из любви христианской, из уважения к отцу ректору, который ходатайствовал у меня за вас. Поняли?

— Покорнейше благодарю, отец благочинный.

— Подите, занимайтесь.

Егор Иваныч, как вышел в зал, перекрестился: «Слава тебе, господи. Ай да отец ректор!»

В той же комнате, где он занимался вчера, он застал детей за играми и подошел к Васе.

— Здравствуйте, братец! — сказал Вася.

— Это почему? — спросил удивленный Егор Иваныч.

— Братец, братец! — кричали остальные дети и окружили Егора Иваныча.

— Я ничего не понимаю.

— А гостинцев принесли? Жених!

— Какой жених?

— Дайте гостинцев, скажем.

— Господа, мне заниматься надо с Васенькой.

— Жених, жених! Надин жених!..

— Вы Наденьке какое платьице сошьете?

— А мне, братец, лошадку хорошенькую купите.

Вошла Надежда Антоновна. Увидав Егора Иваныча, она косо взглянула на него. Егор Иваныч поклонился ей. Она отвернулась.

— Петя, Таня, пошли к мамаше!

— Не хочем. Мы с братцем посидим.

— С каким братцем?

— А с Егором Иванычем.

Надежда Антоновна ушла, а Егор Иваныч покраснел — и бог знает, что бы он сделал в это время с детьми.

Пришла Марья Алексеевна. Он поклонился ей.

— Мое почтение… как вас звать-то?

— Егор Иваныч.

— Егор Иваныч… Прошу любить и жаловать. — Она очень строго глядела на Егора Иваныча.

Егор Иваныч поклонился.

— Пошли вон! пошли! — сказала она детям и прогнала их из комнаты подзатыльниками. Потом подсела к Егору Иванычу. Егор Иваныч стал заниматься с Васей, а Марья Алексеевна молча смотрела на него, подперши подбородок правой рукой. «Чтоб те провалиться», — думает Егор Иваныч.

— Вася, ступай к детям, — сказала мать.

Вася ушел. Егор Иваныч остался один на один с протопопшей. Протопопша молчит. Егор Иваныч поклонился ей и сказал: «Прощайте».

— Куда же вы?

— К отцу благочинному.

— Он теперь занят.

— Так я домой пойду.

— Вам протопоп говорил что-нибудь сегодня?

— Насчет чего-с?

— Насчет Нади?

Егор Иваныч покраснел и тихо сказал: «Да».

— Вы напрасно не в свои сани садитесь.

Егор Иваныч молчит и переминается с ноги на ногу.

— Надя вам не пара: она протопопская дочь, как бы то ни было, а вы сын диакона.

— Я, матушка (он забыл ее имя), кончил курс по первому разряду.

— Знаю, что кончили, все-таки дочь моя вам не пара.

— Я, матушка, силой не напрашиваюсь; это воля отца благочинного.

Минут пять молчание.

— Ведь мы много вам не дадим приданого; на наши карманы не надейтесь.

— Я, матушка, не прошу ничего.

— Все-таки кое-что надо. Вам надо и ряску получше, так как вы не священническую берете; ну, кое-что еще дадим, а об остальном и не заикайтесь.

Егор Иваныч не знал, что лучше сделать: сказать ли ей: покорнейше благодарим, — или поклониться. Он промолчал.

Опять молчание.

— Вы мою дочь берегите как зеницу ока. А будете обижать, не сдобровать вам! Помните, что вам бы следовало жениться на дьяконской дочери; а если мы и отдаем вам дочь, так только из уважения к отцу ректору, потому что он начальник наш. — Марья Алексеевна ушла.

Егора Иваныча зло взяло. Он вышел в залу, стал ходить и думать: «Что они важничают-то! Я же ведь не напрашивался, сами суют. Ишь, отец ректор им дался!.. Уж лучше, кажется, отказаться от этой барской невесты».

В приемную, а потом в зал вошли Павел Ильич Злобин и его жена. Павел Ильич был худой, бледный господин, с коротенькими волосами и маленькой рыжей бородкой; они поклонились Егору Иванычу очень важно.

— Если не ошибаюсь, вы Егор Иваныч Попов? — спросил Злобин.