Валентина Ad - Бахтияра (СИ)

- Подумать только, я ведь в детстве искренне полагала, что такая идиллия как у нас, бывает только в книгах и в экранах телевизоров. Как же я благодарна судьбе, что она мне доказала обратное. – Прижимая к себе двоих самых дорогих людей, лежа в огромной кровати воскресным утром рассуждала София.

- А я вот всегда знал, что у меня будет все именно так. С той самой минуты, как увидел незнакомую стеснительную до невозможности барышню, у себя на работе.

- Ага, так я тебе и поверила! Ты ведь первый, кто возмутился присутствием «третьей ноги» в вашем сплоченном рабочем «теле».

- Нууу, это ведь была защитная реакция. Сама посуди – молодая, красивая, свободная, оказывается в логове «богатырей» милиционеров. Да с первой минуты твоего появления в нашем участке вокруг тебя целая группировка собралась и все чуть ли не тотализатор устраивали – с кем эта красотка отправится на свидание. Даже Тарас намеревался приударить за тобой. Конечно я возмутился, оперируя тем, что было, как мне тогда казалось, самым логичным – твоей некомпетентностью, назойливостью и совершенной ненадобностью. А сам-то я уже тогда знал, что за коридорами нашего отделения ты обязательно станешь моей. О чем незамедлительно сообщил Овоськину, чтобы тот слюни не распускал. Да-да, можешь у него спросить, как все это происходило. Я с первой минуты решил что именно тебе быть матерью моих детей и любовью всей моей жизни.

Слова Ивана заставили всплыть в памяти Софии тот самый день, который закончился слезами, стоило ей покинуть шестое отделение милиции. Всю дорогу домой она горько плакала не понимая, что плохого она сделала?

Гонористый красавчик в милицейской форме, Иван, легко смог довести до истерики впечатлительную Софию одним лишь высказыванием – «Зачем нам нужно носиться с этим «зеленым» юристом, когда своих дел невпроворот? Товарищ капитан, она будет лишь отвлекать нас, и мешаться под ногами!». Слова, слетевшие с губ красавца с пагонами младшего лейтенанта и черными, как ночь, глазами, моментально наполнили ее собственные влагой, которой она дала волю лишь за «периметром».

Да, тогда, на глазах у всех, она не проронила ни слезинки, до крови искусав губы. А Ивану впоследствии долго пришлось доказывать, что все его слова были лишь первыми шагами на пути к ее сердцу.

- Да уж, это была рисковая попытка обратить на себя мое внимание. О чем я неоднократно тебе говорила и за что до сих пор благодарю. – София нежно поцеловала Ивана в нос.

- Нет, ну я ведь сразу понял – тебя банальщиной не возьмешь. – Важно заявил Иван.

- А я ведь не сразу поняла, что с тобой стоит связываться. Уж слишком ты мне казался высокомерным и заносчивым, как на ничего собой не представляющего милиционера. Только когда прошло полгода с того злосчастного дня, а ты не упускал ни одной возможности подарить мне букет или удивить надписью на асфальте, я пересмотрела свое мнение. Меня долго с толку сбивало то, что на работе ты был совершенно холодным, надменным, непробиваемым. А когда пытался ухаживать… В общем тяжело мне было понять где настоящий ты. Но ведь… - София игриво шарила ладонью по груди Ивана, медленно перемещаясь все ниже и ниже. – Разве любая адекватная барышня на моем месте смогла бы устоять перед таким молдавским красавцем с горящими от страсти глазами, даже если в рабочее время они не были всецело обращены ко мне?

- Мммм, товарищ юрист, не намекаете ли вы… - Иван тоже потянулся к груди супруги, но маленькая Бахтияра решила вмешаться.

- Па-па, мутик, мутик! – детские черные глазенки, внимательно смотревшие до этого момента мультфильм, были обращены к возбужденным родителям.

Законные выходные субботу и воскресенье в их семье было принято проводить ежесекундно вместе, и их малышка моментально об этом напомнила.

- Бахтиярочка, зайка, сейчас мама тебе включит.

Время, когда София ревновала Ивана к дочке, давно минуло. Спустя пару лет, она уже не видела различия между Бахтияриным «мама» или «папа». Она умело читала в искрящихся детских глазах равнозначную любовь к ним обоим. София всегда готова была броситься на помощь своей малышке. А то, что первым словом дочки было «папа», лишь заставляло гордиться ее мать за то, что ей достался не просто замечательный муж, а и превосходный отец.

Так, несколькими слова совсем еще юной леди, весьма романтический настрой ее родителей полностью испарился. На смену накатывающему утреннему возбуждению пришло другое чувство – восхищение. Иван и Софья легко и не впервые пожертвовали своими собственными потребностями, ради дочуркиных. Они всегда радо откладывали любые свои дела и планы ради любых капризов курчавой, кареглазой, смышленой малышки.