Андрей Колганов - Йот Эр. Том 1

– Ты что честь не отдаешь? – возмутился генерал и тронул никак не реагирующего на его слова часового за плечо.

Часовой упал в одну сторону, карабин – в другую, а голова покатилась по свежевыпавшему снегу. Офицеры схватились за пистолеты и бросились внутрь. Оказалось, что дежурные офицеры и охрана штаба были вырезаны, сейфы вскрыты и в них как раз копались нападавшие. Вспыхнула беспорядочная перестрелка, перешедшая в рукопашную. Нина, следуя инструкциям, все время держалась рядом с отцом, прикрывая ему спину, но в конце схватки пропустила сильный удар по голове и потеряла сознание. Тем не менее, для нее все окончилось благополучно – в чувство ее привели довольно быстро, и каких-либо серьезных последствий этот удар не имел.

В общем, новогодний бал оказался совсем не скучным.

А дальше… А дальше пошла рутина школьной жизни. Но Нина не забыла адресок, полученный во Вроцлаве, и отыскала Романа. Оказалось, что Средняя русская школа Министерства Национальной Обороны Польши на аллее Шуха (ставшей вскоре аллеей 1-ой Армии Войска Польского) и дельница (районное отделение) ZWM, куда Нина пришла по полученному от Романа адресу, располагаются в разных районах. Школа – на Средмесцье, а дельница относилась к району Мокотов. И в то же время они находились в десяти минутах ходьбы друг от друга: аллея Шуха после площади Унии Любельскей переходила в улицу Puławska, а у развилки этой улицы с улицей Warynskego как раз и стояло здание, где размещалась Моктовская дельница ZWM.

На дельнице ее приняли, по меньшей мере, с любопытством: хотя встретить теперь в Польше русских было не мудрено, но у них девчонка из страны Советов появилась впервые. Хотя нет, вру: была среди зедвуэмовцов Мокотова еще одна девушка, угнанная немцами во время войны с Украины на работы в Польшу, да так и осевшая там. Но уж, во всяком случае, дочери генерала у них еще точно не было!

Свое решение вступить в ZWM Нина принимала отнюдь не спонтанно. Якуб Речницкий попросил одного из своих друзей, работавших в Варшаве, полковника Владислава Андруевича, заместителя Главного военного прокурора Войска Польского, присмотреть за своей дочкой. У Нины с ним тоже сложились дружеские отношения, и именно к нему она пришла посоветоваться.

– Хотя мы знакомы с тобой, Янка, не очень давно, но характер твой я уже почувствовал, – улыбнулся полковник. – Если шлея под хвост попала – всемером не удержишь. Вечно тебя на приключения тянет. Это ведь не шуточки – за зедвуэмовский галстук ведь и убить могут!

– Так ты что, пугать меня решил? Если против – так и скажи! – девочка уже была готова вскипеть.

– Постой, постой! – шутливо поднял руки вверх Андруевич. – Я еще ни слова, ни против, ни за не сказал. А вот что я тебе точно присоветую – переговори-ка ты с отцом.

Генерал Речницкий довольно часто бывал в Варшаве наездами, и разговор с ним вскоре состоялся. Поначалу Якуб был настроен более чем скептически:

– Ни к чему это, – заявил он. – Тебе учиться надо. Да и нашим делам это может помешать.

– Ага! Значит, запереться в интернате и никуда нос не высовывать? – съязвила Нина. – Сам же говорил, что мне среди поляков надо осваиваться. А как я освоюсь, если в интернате одни наши?

Отец задумался.

– Ладно, – проговорил он после долгой паузы, – не будем рубить сплеча. Давай-ка я для начала с этим Романом побеседую.

Вернувшись в гостиницу Министерства национальной обороны после беседы с глазу на глаз с Ромкой, генерал бригады свое мнение переменил:

– А этот твой жиденыш оказался крепким парнем…

– Все никак свои антисемитские замашки не бросишь? – сердито отреагировала Нина. – У самого полно друзей-евреев, а все дурью маешься. Может ты и сам из них, только признаваться не хочешь? – саркастически заметила она.

– Я бело’ус! – в гневе воскликнул генерал. С момента поступления в Войско Польское он начал открещиваться от своего польского происхождения – вероятно, вся его судьба заставляла не слишком радоваться факту родства с польской шляхтой и он при случае предпочитал выпятить свои белорусские корни. А вот когда он сильно волновался, то начинал немилосердно картавить.

– Вот-вот, а я о чем? – продолжала издеваться дочка. – Ну, как же? Якуб Речницкий – вполне подходяще.

– Я тебя выпо’ю! – закричал Якуб.

– Чем? ’емнем? – передразнила его произношение Нина. И тут же, чтобы уберечься от нешуточного генеральского гнева, выскочила из комнаты.

Речницкого, конечно, можно было вывести из себя, однако и самообладанию у него тоже можно было поучиться: