Андрей Колганов - Йот Эр. Том 1

Визит Якуба к своему второму начальству обернулся неожиданной стороной. После того как было покончено с утомительной процедурой составления письменных отчетов, Речницкий снова поднял вопрос о разрешении связи с семьей. Генерал, имени которого Якуб так и не узнал (тот не счел нужным вообще хоть как-либо представляться), услышав этот вопрос, искренне удивился:

– Как, разве вам не передали? Давно уже можно! – и, видя неподдельное огорчение, если не сказать резче, на лице своего сотрудника, торопливо добавил: – Вот что, оформляйте отпуск в Наркомате обороны и поезжайте сами к семье!

И вот шестого июля 1945 года генерал-майор Речницкий прибыл в Ташкент. Первым делом он бросился к своему дому на улице Кафанова.

– Ну, здравствуйте! – крикнул он с порога. – Заждались?

Ответом ему было молчание. Лишь когда его глаза, после яркого июльского солнца, привыкли к полумраку комнаты, он разглядел лежащее на одной из кроватей неподвижное тело. Не помня себя, он бросился к постели, сразу узнав в изможденной девочке, лежавшей перед ним, свою повзрослевшую дочь.

– Нина… – прошептал он пересохшим от волнения голосом.

Девочка шевельнулась, веки ее дрогнули, глаза приоткрылись. «Слава богу, жива!»

Генералу не один раз приходилось за время своей фронтовой жизни сталкиваться с последствиями недоедания, и он сразу сообразил, в чем дело. Торопливо обняв и поцеловав дочку, он исчез, и Нина некоторое время недоумевала, не привиделось ли ей появление отца в мундире с генеральскими погонами в голодном бреду? Но меньше чем через час отец вернулся в сопровождении пожилой медсестры из окружного военного госпиталя, которая сразу стала делать девочке какие-то уколы.

Последние несколько дней Нина почти не вставала с постели и ничего не ела. Совсем. Организм отказывался принимать пищу, и когда девочка, вопреки полному отсутствию аппетита, все же пыталась заставить себя съесть что-нибудь, ее начинало неудержимо рвать. Соседи ничем не могли помочь – ну что тут сделаешь, если даже от жиденького супчика сразу выворачивает?

Сегодня же, после уколов, девочка чуть порозовела и вскоре задремала. Хлопотавшая вокруг нее медсестра, сухонькая седовласая женщина, убедившись, что девочка заснула, тут же переменилась в лице и фурией зашипела на генерала:

– Ты куда смотрел, поганец? Девчонку чуть до смерти не довел! Сам генеральский паек жрешь, кол тебе в глотку, а на семью почему не оформил?!

Яков посерел лицом, стиснул зубы и молчал.

– Молчишь? Сказать нечего? – медсестра разъярялась все сильнее. – Мы ей тут помогали, чем могли…

– Стой, стой! – воскликнул Речницкий. – Так она что, у вас в госпитале работала?

– А ты и не знал? – едко глянула на него медсестра.

Не отвечая на саркастический вопрос, Яков продолжал:

– Так у вас же там и паек госпитальный, и лекарств до хрена! Как же вы ее до такого довели?

Женщина немного стушевалась и начала оправдываться:

– Еды-то ей хватало, пусть и не от пуза, но совсем голодной не была. Так ведь девчонке в ее возрасте расти надо, мясо, печенку, молоко, творог, яйца лопать. А где их возьмешь-то? Витамины у нас на строгом учете. Спасибо скажи, что для матери ей морфин ухитрялись списывать! Лев Арнольдович, пока жив был, царствие ему небесное, – и медсестра перекрестилась, – даже витамины ей колол. Его тронуть никто не посмел бы, хирург от бога…

– Не кричите на папу… – вдруг ворвался в перепалку тихий голосок.

Яков и медсестра дружно обернулись. Держась за стенку, недалеко от них стояла Нина.

– Папа не виноват… Вы же знаете… Он без вести пропал…

Медсестра прикусила язык, припомнив, что девочка рассказывала о своем отце. Она знала, что такое – «пропал без вести». В лучшем случае – мотается в беспамятстве по госпиталям, а документы где-то потерялись, а в худшем – либо погиб, либо к фашистам в плен попал. И не всегда можно понять, что страшнее. Пожилая женщина немного остыла и ласково проговорила:

– Ниночка, иди приляг. Тебе вставать еще рано, – и продолжила, перейдя на деловой тон и обращаясь уже к Речницкому: – Есть она пока не может. Так что надо ей будет глюкозу вводить. Но сразу много – опасно. В таких случаях положено капельницу ставить. В госпитале все койки заняты, так я уж лучше сюда капельницу притащу, ладно?

Видимо, Нина унаследовала от своих предков очень крепкий организм, и буквально через три дня уколы витаминов и капельница с глюкозой подняли ее на ноги. Ходить она могла еще не очень уверенно, но все же сумела сопроводить отца на кладбище. Увидав могильный холмик, под которым покоилась Анна, он упал на него, обхватил руками и долго и безутешно рыдал.