Николай Иванов - Разговор с незнакомкой

— Андрей Васильевич, это ведь тогда был издан приказ Верховного Главнокомандующего?

— Совершенно верно, согласно приказу Ставки Верховного Главнокомандующего, те, кто первыми форсируют крупные реки, должны были представляться к званию Героя Советского Союза. Безусловно, и это вызвало огромный подъем в войсках.

— А в каком месте ваша дивизия форсировала Днепр?

— Возле населенных пунктов Гребени и Юшки — чуть западнее Ржищева. Первыми вышли к Днепру разведчики…

Они подкатили к берегу на трофейном бронетранспортере. День был на исходе, тусклое осеннее солнце медленно исчезало за горизонтом. Широко, насколько хватало взгляда, перед разведчиками простерлась излучина Днепра. С того берега время от времени били орудия, но огонь был неприцельным и снаряды ложились где-то далеко позади разведчиков.

Спустившись к воде, они на какое-то время оторопели: красив был Днепр, в величавом спокойствии несущий свои волны.

Лейтенант Найденов, сбросив плащ-палатку, не засучивая рукава, погрузил руки в воду. Потом набрал воды в крупные свои узловатые ладони, подержал перед собой пригоршню, будто не веря, сон это или явь, и плеснул в лицо. Рядом присели, склонившись над водой, бойцы его взвода. И каждый, думая о своем, не решался нарушить значительность этой тихой минуты. А рядом уткнулись стволами в воду искореженные взорванные орудия, вросли в песок перевернутые вверх колесами повозки, поодаль от воды стояли, прижавшись друг к другу, несколько нетронутых грузовых машин «фомаг».

Лейтенант поднялся, взглянул на разведчиков. Те смотрели на него молча, выжидающе. Лейтенант улыбнулся.

— Ну, что приуныли, братва? Славутич перед вами, древняя русская река!

— Да мы ничего, командир, — вздохнув, проговорил сержант Василий Малин. — Оно, конечно… долго шли. Да пришли все же…

— Зачем неправду говоришь, слушай, — хлопнул Малина по плечу сержант Джавахишвили. — Какой долго, какой долго, кацо! Последние дни пятьдесят — шестьдесят километров в сутки делали, как горный скакун летели!

Разведчики рассмеялись.

— Ну, что делать будем?.. — Лейтенант присел на колесо с новой рифленой поверхностью шины, щелкнул портсигаром. — Своих подождем или попробуем сунуться туда? — он кивнул в сторону противоположного берега, высоко вздымавшегося над гладью воды.

— Так ведь туда не поплывешь саженками, товарищ лейтенант, — усмехнулся сержант Власов, доставая кисет.

— Не поплывешь.

— И на своих двоих не перейдешь.

— То-то и оно, — согласился с Власовым рядовой Козленко.

— Но вы ведь не просто солдаты — разведка…

— Верно говорит лейтенант, — глубоко затянувшись дымом, сказал Василий Малин. — Плавсредства готовить надо, вон сколько всего кругом навалено.

— Позаботилась о нас немчура, ничего не скажешь. Грузовики-то — новехонькие, не успели, видно, прихватить…

— Вот и разберем кузова-то, да бревна вон пойдут на связку, глядишь, и телеги пригодятся, — рассуждал сержант Власов.

— Без пилы не обойтись, — усомнился рядовой Козленко.

— Это верно, — лейтенант поднялся, — придется сгонять в деревню за инструментом. Снарядим туда Джавахишвили и Козленко, но и сами времени терять не будем. Дотемна надо все успеть…

Вскоре закипела работа. Собрали по берегу несколько бревен, приволокли телеграфный столб, невесть как оказавшийся возле воды, мотки проволоки.

Когда начали разбирать немецкие автомашины, Василий Малин, вдруг стукнув со всего размаха сапогом по тугому скату, радостно воскликнул:

— Хлопцы, а это чем вам не понтон!

— Ну, Малин, молодец, — похвалил лейтенант. — Считай, что медаль заработал. Что значит — солдатская смекалка!

Вагами завалили машину набок и, сняв колеса, что называется, «разули» их, освободили резиновые камеры. Связали пять накачанных воздухом камер воедино — получился прекрасный плот. Через некоторое время был готов и второй плот, сооруженный из бревен и досок. Бойцы, ходившие за инструментом в деревню Гребени, привели с собой местного жителя, деда Тараса, который, вороша свою кудлатую бороду, долго рассматривал разведчиков, ощупывал их плащ-палатки.

— Да, хлопчики, гарнесеньки мои, неуж дожил… — приговаривал дед, обходя и трогая каждого.

— Ну, дедуля, теперь помогай нам, подсказывай, где лучше переходить Днипро, — обратился к нему лейтенант Найденов.

— Чичас… — оживился дед. — Это — сей момент.

Старик оказался практиком и помог не только советом, но и делом. Отойдя около ста метров от того места, где обосновались разведчики, дед отмерил от куста прибрежного лозняка шагами какие-то одному ему ведомые расстояния и торжественно объявил: