Николай Дмитриев - Майор из Варшавы

Примерно с минуту Червенич стоял на месте, глядя прямо перед собой, потом встряхнулся и, двинувшись с места, сказал:

– Да, чуть не забыл, Жеребковское управление из Парижа о тебе отзыв прислало, и местные прямо горой за тебя. Так что бояться нечего…

Поручительство эмигрантского цетра стоило многого, и пан Казимир тяжело вздохнул:

– Ну если так, рискну я… Когда пойдем?

– Я сказал в гостинице ждать буду. Как дежурному позвонят, отправимся. – Червенич на ходу повернулся к пану Казимиру. – Да брось ты, все у нас тики-так!

Не отвечая, пан Казимир пошел за Червеничем. Будь что будет, раз уж столько сделано, отступать по меньшей мере неразумно…

Раньше в этом здании пану Казимиру бывать не приходилось, и сейчас он удивленно заметил, что дом, такой невзрачный с виду, вытянут в глубь квартала. Час назад в гостинице прозвучал долгожданный звонок, и уже через десять минут Червенич с паном Казимиром были у проходной. Дежурный пропустил их беспрепятственно, и они очутились во внутреннем дворике, в котором пофыркивали моторами несколько легковых автомашин.

Отсюда через боковую дверь они вошли в здание и оказались в длинном кольцевом коридоре, все окна которого выходили не на улицу, а во двор. Вышагивая вслед за Червеничем, пан Казимрир в каждом окне видел чуть поворачивающиеся после каждого простенка лакированные крыши автомобилей.

Отыскав нужный кабинет, Червенич распахнул дверь и, еще у порога щелкнув каблуками, громко доложил:

– Герр майор! Военный переводчик Червенич и господин Ленковский согласно вашему приказу прибыли!

За большим столом сидел молодой лысоватый немец, безуспешно старавшийся придать своему лицу величественное выражение.

– Гут, господин Ленковский! – Хюртген сморщился и страдальчески потер грудь ладонью. – У вас прекрасная аттестация, но я хотел бы кое-что уточнить…

– Я весь внимание, герр майор… – пан Казимир наклонил голову.

– Это правда, что вы владеете немецким, французским, русским и польским языками?

– Да, я учился в Петершулле и даже могу сказать, что, судя по выговору, герр майор уроженец Баварии.

– Так это же превосходно! – Хюртген расплылся в улыбке. – Тогда у меня только один вопрос… Подойдите.

Хюртген сдвинул лежавший у телефона лист бумаги, и пан Казимир увидел высунувшуяся из-под него фотографию.

– Прошу посмотреть.

Вместе с бумагой Хюртген пододвинул снимок к краю стола и прижал пальцем фотографию. Пан Казимир наклонился и, стремясь скрыть охватившее его волнение, начал протирать стекла пенсне.

– Кто этот господин?

Хюртген слегка передвинул палец и показал на усатое лицо в центре снимка.

– Зибельс… – Пан Казимир поднял голову. – Фотоснимок сделан в Вильно в 1928 году. И можете снять листик, там сбоку, крайний, я…

– Чудесно, господин Ленковский…

Хюртген убрал бумагу и смешно закрутил головой, сравнивая фото пана Казимира с оригиналом.

– А что случилось дальше?

– Дальше я перешел советский кордон у Крайска, через Зембин добрался до Борисова и выполнил все, о чем просил господин Зибельс. Как мы договорились, я написал ему, но ответа не получил.

– Зибельс не мог ответить. Что было с вами?

– Все просто. На улице меня случайно опознал мой бывший солдат. Как царский офицер, я угодил на север и отуда бежал в 34-м.

– Господин Ленковский. – Хюртген важно выпрямился. – Я хотел бы знать, почему вы не сообщили о ваших заслугах?

– Но я за собой заслуг не числю… – пожал плечами пан Казимир.

– О, зер гут! Я не люблю людей, предъявляющих претензии, не имея заслуг, и уважаю людей с заслугами, но без претензий. Я удовлетворен. Господин Ленковский, вы пока можете быть свободны.

Пан Казимир недоуменно посмотрел на Хюртгена и, не понимая, в чем дело, так и стоял, пока Червенич не подтолкнул его.

– Ну, пошли, пошли…

– Пан Червенич, задержитесь!

Услышав это, пан Казимир вздрогнул и на ватных ногах вышел из кабинета. В коридоре было совершенно пусто. Ни солдат, ни конвоя, вообще никого. Пан Казимир метнулся к окну и начал лихорадочно дергать ручку оконного шпингалета. Окно выходило во внутренний двор, а там всего полтора метра до земли, там авто и там открытые ворота на улицу…

Мысли пана Казимира скакали, как загнанный табун, ручка с хрустом подалась, и одновременно позади хлопнула дверь. Майор резко обернулся и, к своему удивлению, увидел широко улыбающегося Червенича. Пан Казимир отпустил скользский латунный шарик и сдавленно спросил: