Моше Натан - Битва за Иерусалим

«Мы с радостью следили, как растет количество вражеских самолетов, горящих на земле, — добавляет Моти, — так как с каждым уничтоженным самолетом повышались шансы на успех воздушного десанта».

Все было готово к старту. Полковые командиры вернулись в полки и давали последние указания, как вести в песках бой с танками и как от них защищаться. «Уверен, еще немножко — и мы приступим к делу», — заявил Узи парашютистам своего полка.

Однако Моти и находившиеся вместе с ним в штабе бригады офицеры уже не были в этом уверены. К ним поступали сообщения о стремительном продвижении наземных сил в Синае. А чем быстрей идут вперед наземные части, тем меньше необходимости в воздушном десанте.

В два часа дня Моти получил неожиданный приказ от командующего Центральным сектором генерала Узи Наркиса перебросить один из парашютных полков в Иерусалим. «В тот момент мы не слишком обрадовались, — рассказывает Моти, — понимая, что, раз уж у нас забирают полк, шансы на десант сокращаются уже не на один процент, а на все пятьдесят».

Парашютисты 6-го полка под командованием Иосе- фа сидели под деревьями пардеса и провожали взглядом самолеты, которые теперь брали курс уже на восток (транзисторы успели сообщить о тяжелом артобстреле Иерусалима), когда по лагерю пронесся слух, что отправка полка в десант отменена и он будет немедленно переброшен в Иерусалим. На тех, кому не терпелось попасть в десант, это известие подействовало, как холодный душ. Они, как и их командир, приняли новость с разочарованием и холодной недоверчивостью. «Итак, остаемся в тылу, — ворчал один из солдат, выражая общее мнение, — превратили нас в войска караульной службы». Он расстегнул и снял с себя парашют и подсумки, а затем неподвижно уставился на солдат двух других полков, которым вскоре предстояло спуститься на песчаные барханы Синая. «Оставляют нас гнить в этом городе вместе с старичками и гражданской обороной», — заключил он.

Разочарованные бойцы 6-го полка начали посадку в транспортные автобусы, в го время как Моти сидел, как прикованный, у телефона. Настроение у него было неважное. Надо было дожидаться дальнейшего развития событий. Через некоторое время от командующего Центральным сектором Наркиса поступило дополнительное распоряжение, обязавшее Моти перебросить в Иерусалим еще один полк.

Ему самому предлагалось немедленно явиться к генералу за получением инструкций. В 2.30 пополудни он уже сидел в канцелярии генерала Наркиса.

В понедельник утром, за полчаса до объявления по радио о начале боев в Синае, командующий Центральным сектором Узи Наркис приехал в свою канцелярию, расположившуюся на втором этаже старых британских казарм. Прошлой ночью в генштабе он получил определенные сведения, но постарался вести себя так, чтобы никто из его подчиненных ничего необычного не почувствовал. Чтобы предупредить даже тень подозрений, он не изменил привычке уезжать на ночь домой в Цахалу. С той же целью он приказал начальнику своего штаба устраивать ночные поверки именно подразделениям гражданской обороны. Сегодня же, направляясь утром в штаб, он видел взлетающие самолеты и уже знал, что началась война.

За несколько минут до восьми ему позвонил заместитель начальника генштаба и официально известил о начале войны. Генерал Наркис тотчас пригласил к себе всех офицеров командования, объявил, что на границе с Египтом и на египетских аэродромах идут воздушные и танковые бои, и отдал немедленный приказ о введении постоянной и полной боевой готовности на всей территории Центрального сектора.

В 8.00 генерал распорядился привести в действие все сирены сигнала тревоги, и в 8.10 их натужный вой оборвал сон тех, кто в это утро замешкался в постели, и остановил движение на улицах.

Наркис и его штаб ждали развития событий. Тем временем администрация израильских железных дорог получила приказ продолжать движение поездов на линии Тель-Авив — Иерусалим, которая на протяжении пятнадцати километров тянется вдоль самой границы. Этой мерой подчеркивалась обычность положения на Иорданском фронте.

По прошествии тридцати минут после поступивших из генштаба сообщений об убийственном ударе, обрушенном на египетские военно-воздушные силы, Наркис связался с мэром Иерусалима Тедди Колеком и сказал ему: «Тедди, началась война. Все идет как положено. У тебя имеются перспективы стать мэром воссоединенного Иерусалима».