Мартын Мержанов - Так это было

Секретарь Ессентукского горкома партии, мать двоих детей, она с первых дней войны ушла на фронт; ее ратный путь — от Моздока до Берлина. О ее доблести говорят ордена и медали.

Вот теперь она любуется картиной наступающего мира. Были ли у нее более счастливые минуты жизни? Может быть, сейчас ей вспомнился отец — партизан, повешенный белогвардейцами, или муж, злодейски убитый кулаками в первые годы коллективизации?

Член Военного совета 5-й ударной армии генерал Ф. Боков сказал о Никулиной:

— Анна Владимировна — «партийная совесть» армии, душевный и неутомимый политработник…

К полудню в имперскую канцелярию и бункер ворвались батальоны полка Гумерова.

Вскоре приехал командир корпуса генерал Иван Павлович Рослый. Хочется сказать особо и о нем, крестьянском сыне из села Петровская-Буда, Брянской области. Он был первым секретарем комсомольской ячейки, заведовал избой-читальней, работал в сельсовете.

В 1924 году был призван в Красную Армию. Политрук роты, командир роты; служба на Дальнем Востоке, учеба в Академии имени Фрунзе, командир полка. Участвовал в войне, спровоцированной белофиннами. В феврале 1939 года полк под командованием майора Рослого прорвал многоэшелонированную оборону линии Маннергейма. Талантливый боевой командир получил тогда звание Героя Советского Союза. А спустя два с лишним года Рослый командовал дивизией, которая в составе 18-й армии вела бои в Донбассе. В районе Гуляй-Поля комдив во главе одного из своих батальонов прикрывал отход дивизии и помог ей уйти из-под удара вражеских танков генерала Клейста. Дивизия ушла, а батальон был разбит. Из села в село, по ночам пробирался Иван Рослый с группой солдат к своим. В одной деревушке он переоделся в крестьянскую одежду и двинулся с посохом в руке на восток. На спине его был мешок с караваем хлеба, в который, по его просьбе, крестьянка запекла партбилет, орден Ленина и Золотую Звезду Героя. Через десять дней группа Рослого благополучно добралась в распоряжение своей армии.

Затем Рослый командовал корпусом на Северном Кавказе, выиграл у того же Клейста бой за Маглобек под Моздоком, участвовал в разгроме немцев под Владикавказом, в освобождении Кубани, Донецка, Тирасполя, в Ясско-Кишиневской операции, в боях на польской земле, на Одере…

Около 7 часов утра, в момент, когда представитель Геббельса доктор Фриче находился на командном пункте генерала Чуйкова, раздался звонок: на передний край явился комендант Берлина генерал Вейдлинг. Вскоре его тоже привезли сюда же. После проверки документов генерал В. Соколовский предложил Вейдлингу написать приказ о полной капитуляции.

Немецкий генерал усаживается за стол, пишет. Затем ему на помощь приходит один из офицеров его штаба. Оба они нервничают, советуются друг с другом, наконец протягивают Соколовскому приказ:

«30 апреля 1945 года фюрер покончил с собой и, таким образом, оставил нас, присягнувших ему на верность, одних. По приказу фюрера, вы, германские войска, должны были еще драться за Берлин, несмотря на то, что иссякали боевые припасы и несмотря на общую обстановку, которая делает бессмысленным наше дальнейшее сопротивление.

Приказываю: немедленно прекратить сопротивление.

Вейдлинг, генерал артиллерии,

комендант округа обороны. Берлин».

Этот приказ был размножен. На машинах его развозили и зачитывали войскам. Кроме того, его передавали по радио. По всему видно, что этого приказа ждала германская армия. Больше того, кое-где сдача в плен началась до появления приказа генерала Вейдлинга.

Вблизи Бранденбургских ворот Евгений Долматовский, окруженный солдатами, читал стихи. Майский ветер разносил слова: «Идут гвардейцы по Берлину и вспоминают Сталинград».

Тремя днями раньше в большом замке, в Казерте, близ Неаполя, был подписан акт капитуляции войск группы «Ц» — немецких войск в Италии. Акт подписали подполковник Швейниц и майор Веннер.

Любопытна сама процедура подписания этого акта. В назначенное время появились американский генерал Морган с офицерами своего штаба и советский наблюдатель Кисленко.

Генерал Морган, обращаясь к представителю командующего армейской группой «Ц», заявил:

— Я уполномочен от имени верховного командования союзников подписать это соглашение, условия которого вступят в силу в полдень 2 мая. Теперь прошу вас подписать, а я подпишу после вас.