Олег Меркулов - Ради тебя

— Нет. Почему же обман? На формировке, в госпитале, вообще в тылу, если солдат шел к девушке, ему одалживали лучшее. Но как насчет патрулей? Если бы Айболит дал мне справку!

Патрули Наташу тоже не беспокоили.

— Ничего. С нами папка. Туда мы на машине, а там… Ничего, как ты говоришь, — проскочим.

Костюм был прекрасным, из черной тонкой шерсти. Пиджак чуть жал в плечах, когда был застегнут, но незастегнутый сидел ничего, а брюки по длине оказались как раз. Наташа подгладила сорочку, синий, без узора галстук и ушла к себе в комнату, сказав, чтобы к ней не заходили и не мешали.

Она вышла в темно-голубом длинном плотно облегающем платье. От колен платье, слегка расклешенное, тяжело падало к полу. Плечи, часть груди и руки Наташи оставались открытыми.

С левой стороны, под грудью, платье было собрано и заколото прямоугольной пряжкой. Из-под пряжки складками, все расширяясь, шел длинный палантин из такой же ткани. Палантин закрывал Наташе спину, конец его она держала в руке, на которой была белая, длинная за локоть, лайковая перчатка. Из-под платья виднелись голубые же с глубоким вырезом лодочки на очень высоком каблуке.

— Нравится? — Наташа смотрела на него торжествующе. Помимо торжества в ее глазах было и незнакомое ему выражение уверенности.

— Нравится.

Теперь она была другой. Она не была птицей, как тогда, на корте, и не была той девушкой, которая бежала вдоль теплушек на Савеловском вокзале, а потом спала на его шинели и не ругалась, когда он поцеловал ее первый раз.

Не она ездила с ним за Волгу, чтобы, гоняя мальков, носиться по берегу, поднимая босыми ногами брызги. Не она, не эта, бинтовала ему плечо в Гадово, и не ее он обнимал ночью.

— Нет, правда тебе нравится? — переспросила она.

— Нравится, — повторил он. — Очень.

Сейчас перед ним стояла одна из тех женщин, которые недоступны, как марсианки, например. Эти женщины живут не на земле, а где-то над землей. Их можно увидеть только в киножурналах: как они сидят или ходят на дипломатических приемах, летают по разным странам, ездят в «паккардах», покупают дорогие вещи и вообще живут иной жизнью, чем жил он и те, кого он знал. В общем, как Зоя Монроз или Грета Гарбо. Больше ни с кем он не мог ее сравнить.

Она сделала два легких шага к нему, чтобы он рассмотрел ее получше, и он подумал, что он совершенно не имеет на нее никаких прав.

— У тебя сейчас ужасно глупое выражение, — сказала Наташа и стала целовать его в лицо куда попало. Он только уворачивался, а Наташа хохотала.

В ресторане неожиданно оказалось много народу, и им пришлось подождать. Андрей Николаевич дважды уходил на служебную половину и вел там переговоры. Вернувшись второй раз, он заговорщически подмигнул:

— Все в порядке.

Метрдотель провел их в конец зала к столику в нише. Такие столики с диванами со стороны стены и мягкими стульями по другую сторону стояли вдоль стен. Диваны были полукруглые и удобные.

Наташа села на диван и потянула его за собой. Андрей Николаевич сел на стул.

Ему понравились места — спина его была прикрыта стеной, и он от этого чувствовал себя спокойней.

Андрей Николаевич кивнул официанту на пару свободных стульев.

— Уберите пока.

Официант подал им меню и унес стулья.

Андрей Николаевич передал меню Наташе.

— Что будем есть?

— А какая программа? — спросила Наташа.

— Программа максимум.

— Очень хорошо. Давно не было такой программы.

Андрей Николаевич весело потер руки.

— Ну, ребята, не теряться.

Наташа подняла глаза к потолку и прочитала там свой заказ:

— Крабы — можно двойную порцию? Хорошо! Бифштекс, соус пикан, сыр, один эклер и плитку мокко. Можно мокко?

Андрей Николаевич ответил ей очень серьезно, но глаза его смеялись.

— Сегодня можно. Сегодня тебе все можно. Что будешь ты, Игорь?

Меню было на трех языках, но он не стал читать его.

— Что здесь есть?

— Много всяких вкусных вещей, — сообщила Наташа.

— Я буду есть то, что и вы, — сказал он Андрею Николаевичу.

— А пить?

— Я бы выпил рюмку водки. Даже две.

— Шампанское, — сказала Наташа. — Полусухое.

Андрей Николаевич подозвал официанта. Официант вынул блокнот и карандаш.

— Три салата, три крабы — один крабы двойная, две селедочки по-деревенски, один бифштекс, соус пикан, два по-гамбургски, кофе всем, два эклера, графинчик и бутылку полусухого. Остудить и то, и другое.

— Плитку мокко, — добавила Наташа.

— Мы не выходим из бюджета? — спросил Андрей Николаевич.