Игорь Подколзин - Обвиняется в измене?..

Уже в Немеже Семенов и Волков пытались разузнать что-либо новое о Сушкове, Слободе и их сокамерниках, но никто ничего не мог сообщить о лохматом Ефиме. О других добыли хотя бы разрозненные сведения, о нем — нет. Собрали все о переводчике, вплоть до мельчайших подробностей его поведения, примет одежды. И тут в одну из ночей, споря яростным шепотом с Семеновым и восстанавливая в памяти детали показаний Слободы, Антон убедил Павла в реальности казавшейся им невероятной версии генерала Ермакова — в камере смертников был не Сушков! Там вместе с Семеном сидел некто другой, одетый так же, как переводчик, а может быть, даже и в его одежду, копировавший его хромоту и манеры поведения, но не сам Дмитрий Степанович.

Никто из заключенных не знал Сушкова, поэтому показать на человека, исполнявшего порученную ему роль, признав в нем бывшего переводчика, мог только второй немецкий агент. С помощью партизан и подпольщиков уже точно установлено — никто из обитателей камеры смертников ранее не встречался с Дмитрием Степановичем и не мог его опознать, кроме неизвестного Ефима, но тот как в воду канул — даже о его гибели не имелось никаких сведений.

— А казнь во дворе тюрьмы? Семен сам видел, — недоверчиво напомнил тогда Павел Романович.

— Ну и что? — запальчиво возразил Антон. — Бергер пожертвовал своими людьми, вернее, людьми, подготовленными Бютцовом, для достижения большего правдоподобия и заодно для сохранения полной секретности.

Тогда-то у них и родилась мысль об отыскании могилы переводчика и эксгумации, что и было проделано в одну из ночей переодетыми в немецкую форму Волковым и доктором. У захороненного обе ноги оказались целы, в то время как Сушков после лагеря на всю жизнь остался хромым.

Вместе с Павлом Романовичем Антон попытался детально восстановить ход событий, поставив себя на место обер-фюрера и его ученика. Конечно, разведчики не могли тогда знать всех деталей, но предугадали верно.

Конрад фон Бютцов не зря появился в Немеже — при помощи начальника СС и полиции безопасности Лидена он дотошно и скрупулезно выискивал человека, связанного с подпольем и партизанской разведкой, имея намерение, втянув его в сложную систему интриг, дать советским органам безопасности страшную дезинформацию об измене в высшем воинском эшелоне, надеясь вызвать этим новую волну репрессий против командного состава Красной Армии или хотя бы посеять недоверие и панику, заставить всех подозревать и не знать ни минуты покоя.

Вскоре в поле его зрения попал переводчик Сушков, и Конрад начал внимательно приглядываться к нему, расставляя для Дмитрия Степановича одну ловушку за другой, методично выявляя его связи, почтовые ящики, явки. Когда он убедился, что находится на верном пути и переводчик именно тот, кто ему нужен, Бютцов приблизил его к себе, что совпадало с планами партизан, уничтоживших прежнего переводчика штурм-банфюрера. И началась страшная игра с ничего не подозревавшим, старым, больным и изломанным жизнью человеком.

Одновременно Бютцов лихорадочно искал «конверт» — того, кто сможет донести весть об измене до своих и кому должны поверить по ту сторону фронта. Искал, везде рассылая запросы и требуя скорее найти подходящего человека среди пленных, арестованных, случайно задержанных.

Наконец ему сообщили о Семене Слободе — бывшем пограничнике и партизане, совершившем несколько дерзких побегов из лагерей. Такой должен дойти, и ему наверняка поверят, просто обязаны поверить.

Слободу перевели в тюрьму СД в Немеже, поместив в камеру смертников. Прилетел Бергер, уже запустивший дезинформацию по своим каналам за рубежом, и Сушкову специально дали возможность «узнать» страшную тайну, условиться о внеочередной встрече с подпольщиками, а потом взяли по дороге на явку. Вряд ли теперь удастся точно выяснить, где нашел свое последнее пристанище Дмитрий Степанович, а в камеру пришел под его именем немецкий агент, заранее подготовленный Бютцовом. Пришел и, в соответствии с указанием своих хозяев, рассказал об «измене» измученному Семену, не зная того, что ему самому уже уготована страшная участь жертвы — одной из многих в этой операции. Антон был уверен, что и лохматого Ефима тоже ликвидировали, только в отличие от исполнявшего роль Сушкова немецкого агента, демонстративно казненного на глазах у всех во дворе тюрьмы, ликвидировали тайно.

В ту же ночь Лиден обрушился на подполье, и в первую очередь на основную явку Сушкова. Видимо, хозяина явки Прокопа немцам не удалось взять живым, и они инсценировали его гибель на минном поле, а сидевший с Семеном в камере немецкий агент дал адрес явки, на которой уже ждал сотрудник СД или предатель.