Адам Туз - Цена разрушения. Создание и гибель нацистской экономики

На всех участках фронта, где не ведется наступательных действий, войска измотаны. То, что мы сейчас предпринимаем, является последней и в то же время сомнительной попыткой предотвратить переход к позиционной войне <���…> В сражение брошены наши последние силы. Каждая новая перегруппировка внутри групп армий требует от нас крайнего напряжения и непроизводительного расхода человеческих сил и технических ресурсов. <���…> Общая обстановка все очевиднее и яснее показывает, что колосс Россия, который сознательно готовился к войне, несмотря на все затруднения, свойственные странам с тоталитарным режимом, был нами недооценен. Это утверждение можно распространить на все хозяйственные и организационные стороны, на средства сообщения и в особенности на чисто военные возможности русских. К началу войны мы имели против себя около 200 дивизий противника. Теперь мы насчитываем уже 360 дивизий противника. Эти дивизии, конечно, не так вооружены и не так укомплектованы, как наши, а их командование в тактическом отношении значительно слабее нашего, но, как бы там ни было, эти дивизии есть. И даже если мы разобьем дюжину таких дивизий, русские сформируют новую дюжину [1517] Haider Diary , 12.08.1941, 505-6; Ф. Гальдер, Военный дневник , т. 3, 263–264. .

На самом деле Гальдер по-прежнему недооценивал масштаб задач, стоявших перед вермахтом в России. К концу 1941 г. на стороне Красной армии сражалось не 360, а все 600 дивизий [1518] Glantz and House, When Titans , 68. .

Как признавал Гальдер, если фашистский лозунг «триумфа воли» над материальными обстоятельствами и реализовался в 1930-е или 1940-е гг. в какой-либо державе, то это была не нацистская Германия или фашистская Италия, а марксистская диктатура Сталина. Советский режим не только не рухнул, подобно царскому, но и оказался способен вынести намного большие потери, чем остальные участники войны. Кроме того, несмотря на относительную неразвитость экономики, в чрезвычайной ситуации 1941–1942 гг. он сумел мобилизовать более существенную долю национальных экономических ресурсов [1519] M. Harrison, «Resource Mobilization for World War II», Economic History Review (1988), 184. . Вместо того чтобы стать жертвой своей мнимой отсталости, Советский Союз проявил себя более умелым бойцом, чем казалось на первый взгляд. В значительной степени это было следствие террористического принуждения. Тем не менее политическая власть Сталина была неразрывно связана с реальными достижениями советской индустриализации, наиболее ярким выражением которой было превосходное оружие Красной армии [1520] Эта «смычка» блестяще описывается в: S. Kotkin, Magnetic Mountain: Stalinism as Civilization (Berkeley, 1997). . В 1940 г. во Франции вермахт сумел справиться с неуклюжими французскими танками Char В. Но немцам оказалось нечего противопоставить тысячам проворных и хорошо бронированных Т-34, непрерывным потоком сходивших с советских сборочных линий.

Гитлера одолели сомнения еще раньше, чем его генералов. Еще в конце июля он начал задумываться над возможностью того, что Красная армия не будет уничтожена в 1941 г. По его приказу верховное главнокомандование вермахта издало стратегическую директиву, открыто признававшую такую возможность [1521] Reinhardt, Moscow , 39; I. Kershaw, Hitler ig%6-ig45: Nemesis (London, 2000), 417. . Более того, похоже, что Гитлер в своем стратегическом реализме зашел еще дальше. Геббельс, 18 августа 1941 г. посетивший ставку Гитлера в Растенбурге, был шокирован, когда фюрер заговорил о мирных переговорах со Сталиным [1522] Ibid., 412. . Более того, в глазах Гитлера возможность тупиковой ситуации на Восточном фронте имела немедленные оперативные последствия. Еще начиная с первых штабных разработок по «Барбароссе» Гитлер и верховное командование вермахта пришли к выводу о том, что если Красную армию не удастся уничтожить с первого удара, то приоритетными станут стратегическо-экономические соображения. Если Германии предстояла затяжная война на два фронта, то было необходимо обеспечить полный контроль над украинским зерном и сырьем, а также добиться полного господства на Балтике, без которого Германия не могла гарантировать поставки железной руды из Скандинавии.

В конце лета 1941 г. у немецких стратегов, несомненно, появился повод для беспокойства [1523] DRZW 9/1. 304-9. . После объявления о ленд-лизе англо-американский союз демонстрировал все признаки дальнейшего укрепления. В июле США оккупировали Исландию, расширив зону своей ответственности за безопасность судоходных линий в Атлантике [1524] О дальнейшем см.: P. Herde, «Japan, Deutschland und die Vereinigten Staaten», и J. Rohwer, «Die USA und die Schlacht im Atlantik 1941», in Rohwer and E.Jackel (eds.), Kriegswende Dezember ig4i (Koblenz, 1984), 36–54, 81-103. . Каждый месяц случались перестрелки между немецкими и американскими кораблями. Как и люфтваффе, немецкий флот с нарастающим беспокойством наблюдал за стремительным ростом объемов американского производства. Гигантская производительность американских верфей позволила бы нейтрализовать любые потери, вызванные действиями немецких подлодок. Чтобы избежать этого, следовало в самое ближайшее время начать массированное наступление на атлантических судоходных линиях и всерьез приступить к удушению британцев [1525] W. Rahn, «Strategische Optionen», in B.Thoss and H.-E. Volkmann (eds.), Erster Weltkrieg: Zweiter Weltkrieg (Paderborn, 52002), 237. . 14 августа 1941 г., провозгласив «Атлантическую хартию», США бесповоротно обязались поддерживать воюющую Британию. Черчилль надеялся на вступление Америки в войну. Рузвельт не мог зайти настолько далеко. Но в Берлине открытая война с Соединенными Штатами считалась не более чем делом времени. И Гитлер уже не заглядывал далеко вперед [1526] Hillgruber, «Hitler und die USA», in Zerstdrung , 195. . Начиная с лета 1941 г. он говорил о войне с Америкой так, словно она должна была начаться в течение нескольких месяцев, в идеале – после успешного завершения операций на востоке. Однако все зависело от японцев [1527] Kershaw, Hitler: Nemesis , 442-4. . Да, немецкие подлодки могли топить американские суда в Атлантике. Но лишь Япония с ее мощным и современным флотом давала Германии надежду на успешное противостояние с американским ВМФ. По той же причине немцы очень рассчитывали на удар японцев по Британской империи. В июле 1941 г. Гитлер предложил Японии наступательный союз против американцев, если та вступит и в войну против Великобритании. Японцы не спешили с ответом. Но все эти стратегические соображения делали тем более необходимым решить важнейшие экономические задачи на территории Советского Союза.