Михаил Журавлев - Одержимые войной. Доля

– Всегда знал, бабы дуры, но что до такой степени… Ну, сама подумай, кому ты нужна! В стране такой бардак стоит, а она…

– Нужна. В том-то и дело, что кому-то сильно нужна. И ты, между прочим, Рома, далеко не первый, кого ко мне подсылают.

– Да ты рехнулась! Тебе к врачу надо! Я просто захотел с тобой познакомиться поближе. Да, ты мне нравишься, и я тебя хочу. Вот и всё…

– Нет, не всё! – отрезала девушка. – Я чувствую эти дела. Я думаю, меня специально оставили без работы, чтобы легче было прибрать к рукам. Человека загоняют в угол, как кролика, а потом приманивают конфеткой. Элементарно, Ватсон!

– Да что прибирать-то! Давай, я тебя к психиатру отведу, может он поможет, а? Ну, бывает, поехала крыша от безработицы. Так я ведь реально помочь могу. У меня маленькое дело, бизнес. Возьму тебя в дело, заработаем вместе, а там, глядишь, может, и поживём вместе, а?

Вместо ответа Татьяна со всего маху влепила ему пощёчину. Да такую, что у него аж в ушах зазвенело. Он схватился за горящую щёку, в глазах потемнело. Эх, изнасиловать бы её прямо здесь, на глазах у бармена, а там будь, что будет! Или встать и уйти? Или попробовать объясниться? Выручил бармен. Выйдя из-за стойки на разгорающийся конфликт, он подошёл к столику и вежливо предложил:

– Молодые люди, не желаете ли минералочки? Есть Боржоми. Настоящий. Знаете ли, очень остужает.

Татьяна расхохоталась. Бармен расплылся в улыбке. А Роман, мысленно благодаря находчивого мужчину, заказал бутылку минералки и не без желчи в голосе заметил:

– Я, между прочим, ничего обидного не сказал. Извинилась бы.

– Ага, сейчас! – продолжая смеяться, отвечала она. – Врёшь всё время, а это, знаешь ли, неприятно. Вот и врезала тебе, чтоб охолонул малость.

Отсмеявшись, она прикоснулась салфеткой к уголкам глаз и, смягчаясь, добавила: – Ладно, извини. Вправду, погорячилась. Просто если ты один из этих… Ну, которые мягко стелют… на вашем жаргоне, из ссученных, сразу скажу, ничего не получишь. Даже если прибьешь. Я не такая дура, как они думают. И дома ничего не держу.

– Что-то я не понимаю, – пробормотал Роман, надеясь, что сейчас девушка сама приоткроет завесу тайны над тёмным делом, в которое его втянули. Она бросила на него острый взгляд и пояснила:

– Может, я и ошиблась. Повторяю. Извини. Если ты не очередной барыга, добывающий редкости, я была не права. А что касается твоего предложения, – она повертела в руках пустой бокал, будто намекая на то, что неплохо было бы добавить, поставила его на место, – то жених у меня есть. И другого я не ищу. Всё понятно?

– Яснее некуда, – выдохнул Роман, не очень-то поверив услышанному, допил, повертел бокал в руках, заглядывая на пустое донышко, и, словно ни к кому не обращаясь, проговорил:

– Ну, что, ещё по пятьдесят?

– Ну, давай, пожалуй, – согласилась Татьяна. Мысли скакали в её голове наперегонки. Надо срочно ехать к Грише. Но как? Она только от него. Командировки ей теперь не видать, как своих ушей. Да и бросать в беде музей нельзя. И денег на поездку нет. Что делать?

– Да, кстати, – вспомнила она, – а отчего ты отговаривал меня идти завтра в мэрию? Ведь, кажется, именно это было главное, с чем ты звонил?

– А ты ещё не поняла? – всё ещё обиженным тоном, но уже спокойнее переспросил Роман и положил свою ладонь ей на руку, но вместо того, чтобы получить влияние на собеседницу, через этот жест оказался сам вовлечён в водоворот мыслей и чувств той, к кому был приставлен в непонятной для самого роли. Точно невидимый ток пробежал по жилам – от покоящейся на руке девушки ладони, через предплечье под лопатки, там мурашками по спине в разные стороны, доставая пяток и макушки, и обратной волной вперёд, охватывая плечи и грудь, и когда достиг подреберья, бешено заколотилось сердце. Не понимая, что с ним происходит, подчиняясь неведомой силе, он неожиданно решил раскрыть перед Татьяной карты. В конце концов, силой у этой девушки ничего не взять, а хитрости ему явно не хватит. Он это видел. Так не лучше ли попытаться превратить её в союзницы?

– Нет, не поняла, – медленно и раздельно ответила Татьяна, не сводя глаз с буквы V на Ромином лбу и не отнимая своей руки от его.

– Тогда слушай. И не перебивай… Официант! – тот моментально подскочил и с учтивым поклоном выслушал новый заказ, незамедлительно исполненный, и ещё не начал Меченый свой рассказ, как на столике стоял ещё один графинчик ликёра, две маленькие шоколадки, разрезанное на дольки яблоко и пара бутербродов с икрой. «Щедр, однако, – подумала Татьяна и неожиданно для самой себя улыбнулась». Меченый, продолжая держать свою шершавую тёплую ладонь на её руке, начал свой рассказ: