Хельга Графф - Сценарий для Незалежной

— Лично я предлагаю, — не остался в стороне от дискуссии президент, — повысить цены на космический туризм, а злостных неплательщиков отправлять на Луну и оставлять там, пока не одумаются. Ишь моду взяли, годами почти за бесплатно на наших ракетах кататься!

— А у меня есть еще одна отличная идея, господа! — похвастался Жарик.

Идеи, исходящие от Жарика, имели один неприятный конец — АПОКАЛИПСИС!

— Только никаких ракет! — взмолился президент.

— К черту, ракеты! Есть другой план! Мы срочно должны войти в НАТО!

В кабинете повисла не то восхищенная, не то настороженная тишина.

— Вы лобстеров не переели, Владимир Вольфович?

— Нет, сегодня была икра…

— Очевидно не заморская… — задумчиво произнес Путин.

— Послушайте, это отличный стратегический ход! Если мы вступим в НАТО, то США бороться будет не с кем! Хотя… уже очень давно в их поле зрения не попадали Монголия и Гондурас!

Глава государства на минуту призадумался и лицо его осветила широкая улыбка.

— Дорогой мой, это же прекрасная идея! И вы, наверное, за инициативу даже получите государственную награду! Как же мы раньше не рассмотрели такой чудесный вариант? С нашим ядерным и новейшим оружием мы, несомненно, возглавим НАТО и поставим своего генсека… ну скажем…

— Шутко? — нахмурился коммунист Руган.

— Да нет, пусть учит песни «Битлз», а то отдаст какой-нибудь приказ на английском и конец Америке! Тогда уж нам не с кем будет бодаться и наступит скука смертная!

— Тогда какие кандидатуры? — поинтересовался генератор идей Жарик. — Хотя… я не удивлен… он справится!

— Да о ком речь-то? — вспыхнул румянцем Руган.

— Ну кто же еще, кроме… — воодушевился президент. — Если он возглавит НАТО, то и на заседания ООН они будут приходить с нашего письменного разрешения!

Владимир Владимирович что-то пометил в блокноте.

— Кстати, тут Серега… — начал было Жарик, но был прерван Геннадием Андреевичем.

— Какой Серега? Бодров из МИДА?

— Да нет, Могу из Минобороны рассказал одну историю, что недавно случилась в Сирии. Идут, короче, америкосы, взвод, и видят на холме нашего солдата. Их командир послал самого крутого афроамериканца разобраться. Они с русским исчезли за холмом и с концами. Тогда послал разобраться весь взвод, который тоже исчез, опять же с концами. Вдруг, через некоторое время появляется один рядовой, весь избитый и орет: «Сэр, вызывайте подкрепление! Это засада! Их там двое!».

Гомерический хохот взорвал кабинет.

Владимир Владимирович вытер выступившие от смеха слезы и с трудом вернулся к обсуждаемой ранее теме.

— Члены НАТО — это отличный прием! — похлопал он Жарика по плечу. — Оформляйте заявку! Вот теперь они у нас попляшут!

— «Цыганочку»? — улыбнулся Руган.

— «Калинку»! — усмехнулся президент.

— А вообще, Владимир Владимирович, не хлебом единым жив человек. Пусть видят, что больше хлеба россияне любят зрелища. Побольше ночных выставок, кинотеатров, литературных встреч и народно-массовое чтение вслух романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание»! Пусть знают, что мы и день, и ночь на страже Родины! Неплохо было бы в 40-градусный мороз организовать поклонение чьим-нибудь мощам… Наши ведь будут месяц стоять, но очереди своей дождутся! Разве можно победить такой народ? Да никогда! Это нереально!

— Вот и решили все проблемки! Так что действуйте, товарищи, пардон… господа!

Дверь камеры с треском распахнулась, и Саша, награжденный мощным пинком озверевшего охранника, торпедой влетел в помещение и крайне неудачно приземлился на холодный цементный пол. Дверь со скрежетом захлопнулась. «Вот попал!», — с ужасом подумал пленник, поднял голову и увидел перед глазами крепкую руку сокамерника.

— Ну что… живой?

— Вроде… да, — неуверенно протянул Александр, с усилием поднимаясь с пола.

В полумраке камеры он с трудом разглядел шесть человек. Один из шестерых лежал на грубо сколоченных деревянных нарах и стонал… Саше стало страшно… сердце куда-то провалилось, он даже не ощущал сердцебиения. Затем от спертого, затхлого запаха, витающего в камере, у него закружилась голова и, сделав пару неуверенных шагов к лежанке, Саша опустился на голые доски. Рядом присел человек в рясе, который первым протянул ему руку.

— За что взяли, сын мой? — осторожно спросил он.

— Не знаю… ни за что! Забрали паспорт и привезли сюда!

— Так ты русский, что ли? Из России?