Нгуен Динь Тхи - Разгневанная река

Настоятельница и ее гость внимательно слушали девушку, пристально глядя ей в лицо. А Куен продолжала:

— Скажите откровенно, Чыонг, как бы вы отнеслись к тому, чтобы наша организация поручила вам кое-какие важные дела?

Чыонг Конг поднялся и поклонился, сложив ладони перед грудью.

— В моем доме сейчас есть два вот таких ружья, две лошади, несколько быков, есть также немного рису и девятьсот донгов денег. С вашего разрешения я оставлю себе сотню донгов, а все остальное жертвую на дело революции. Ребята мои — и сын и дочь — неплохо владеют оружием, если пригодятся, забирайте хоть завтра!

Куен улыбнулась.

— Я могу только приветствовать ваши благородные чувства, Чыонг Конг! Садитесь, пожалуйста, давайте поговорим. Молодежь в вашем селе по-прежнему упражняется с оружием? Сколько их у вас?

— Семеро, ребята все здоровые, смелые. Я занимаюсь с ними почти каждый вечер.

— Можно мне завтра попозже зайти поговорить с ними?

— Пожалуйста! Вечером я пришлю сына с лошадью, он проводит вас.

— Не беспокойтесь, дорогу я знаю, сама дойду.

Уже за полночь, а Куен все сидит над маленькой книжицей в голубой обложке. «Разбивайте склады, спасайте людей от голода! Поднимайте народ на борьбу с японскими оккупантами! Не медля, готовьтесь к всеобщему восстанию!» Правильно! Последнее время Куен чувствовала, что они все точно скованы — так медлительно и робко действовали они у себя в провинции, в то время как растет бандитизм и народ умирает с голоду, тщетно ожидая помощи революционеров. А те два товарища из исполкома, с которыми Куен встречалась, все толковали о систематической пропаганде, о последовательной организации, точно не видят, что происходит в стране! А недавно один партийный работник, вернувшийся из тюрьмы, решил действовать открыто, как во времена «национального фронта», так японцы его тут же замели. Казалось бы, прекрасный урок, так эти руководители из исполкома сделали свои выводы: без конца твердили Куен, что рисковать нельзя! Правильно, зря рисковать нельзя. Но ведь люди умирают с голоду! Чего еще ждать! Надо открывать японские склады, отбирать у врага рис! Это же ясно как день. И нечего тут тянуть! Сегодня во время разговора с настоятельницей и Чыонг Конгом Куен подумала, что сейчас главное — захват склада и расправа с бандитом Туи…

Подготовка к всеобщему восстанию… Организация партизанского отряда… Создание опорной базы у них в провинции… Создание Комитета освобождения и Народно-революционного комитета… Сколько важных дел выдвигается в директивах Центрального Комитета! Куен даже не представляла себе, как к ним подступиться… Видимо, на совещании товарищ «сверху» даст соответствующие разъяснения. Но что бы там ни было, сейчас ясно одно: они в состоянии захватить склад на рынке Ша в ближайший базарный день и разделаться с бандитом Туи тоже сумеют. Удастся ли ей найти Каня на руднике Даокхе? Ей было бы спокойней, если бы она смогла с ним посоветоваться. Но медлить нельзя: не сегодня-завтра склад попадет в руки бандитов!

Есть отряд самообороны в селе Дам, и он неплохо вооружен, да еще на плантации, и в районе моста Ха по отряду. Может, присоединить к ним ребят Чыонг Конга?.. Послезавтра надо будет обсудить все с товарищами. Куен, загибая пальцы, подсчитывала, сколько у них людей, и обдумывала операцию по захвату склада. Склад охраняется четырьмя солдатами. Тоже охрана! Только и знают, что шнырять по рынку да к бабам приставать! Надо будет подослать к ним девушек, чтоб они отвлекли солдат, тогда хоть ружья у них с плеча снимай — не заметят. Кстати, эти ружья им очень пригодились бы. Завтра же надо послать человека к Каню, непременно нужно посоветоваться с ним.

Крик лани, донесшийся из лесу, заставил Куен вздрогнуть. Она загасила лампу и легла на топчан. Ее немного знобило. Не хватало еще заболеть, тогда вообще все сорвется!

Куен сдержала вздох, стараясь отогнать от себя грустные мысли. Нет, она по-прежнему любит Тху и не забыла о священной для нее просьбе Кхака, она вырастит девочку, но теперь Куен стала смотреть на вещи шире. Можно считать, что по сравнению с другими детьми Тху еще повезло. Тот баньян, который Куен видела у причала Гом, ей не забыть до конца жизни! Однажды какая-то мать привела и оставила своего ребенка под этим баньяном в надежде, что найдется сердобольный прохожий, который сжалится над малышом и усыновит его. И вот каждую ночь под баньяном стали появляться дети. Их нашли уже более десятка от двух до десяти-двенадцати лет. Одни еще могли как-то передвигаться, другие уже почти не шевелились, изможденные старческие личики, неестественно расширенные огромные глаза, в которых застыла мольба. Каждое утро сельские стражники подбирали несколько новых трупов, складывали их на повозку и увозили хоронить…