Огненные фарватеры

Минная война на Балтике. Только за 1941 и 1942 годы враг выставил здесь, на морских дорогах, более 25 тысяч мин. Десятки тысяч квадратных километров опасной воды. Наглухо перекрытые пути. Нацеленная в упор, но невидимая смерть. Бесконечные секунды ожидания взрыва. Фарватеры узкие, с боями протраленные проходы. Безопасные? Более или менее — с остаточным риском.

Пятьдесят процентов риска. Тридцать. Двадцать — хорошо!

Но кроме известных, «привычных» мин — мины магнитные и магнитно-акустические… Траление?.. Остаточный риск?..

Основной задачей нашей минно-торпедной испытательной партии было дать флоту такое тральное оружие, которое обеспечило бы выполнение всех задач, какие только могут быть поставлены тральщикам.

Дело это было серьезное. Задач тральщикам ставилось много, но траление мин оставалось главным делом: мины в ходе войны не просто совершенствовались — появлялись принципиально новые. Мины изменялись по внешнему виду, по внутреннему устройству, по принципу действия. А людей в нашей испытательной партии было немного. Зато каждый был личностью.

Взять, например, Федора Ивановича Тепина. Он начал службу на флоте в начале века и участвовал в Цусимском бою. В годы первой мировой войны — минный унтер-офицер на балтийском крейсере. Его подвиги были отмечены полным Георгиевским бантом. Воевал Федор Иванович в гражданскую. После нее служил на тральщике командиром боевой части. Тралил фарватеры от Кронштадта до Копорской губы, от Копорской на Лужскую. Учился. И после учебы получил назначение в Минно-торпедный институт.

И здесь накануне советско-финляндской войны случилась с Тепиным страшная неприятность: ему присвоили очередное воинское звание… Спросите, какая же это неприятность — новое звание? Напротив, это оценка заслуг, радость и т. д. Но дело в том, какое звание было Тепину присвоено, — интендант 2-го ранга, что по-нынешнему соответствует подполковнику.

— Ах, мильон канальств! — воскликнул Федор Иванович свое любимое выражение, узнав о новом звании. — Это мне-то, который… — Больше он не смог выговорить и слова.

И тут придется несколько отступить… До того как были введены новые звания, комсостав корабельной службы нашивал на рукава кителя золотые галуны, а те, кто имел береговое звание, — серебряные. И вот приказ наркома ВМФ, и пришлось Тепину расставаться с тремя золотыми нашивками и пришивать четыре серебряные — по новому, стало быть, званию. А тут как раз он был назначен начальником группы на испытание новой мины и должен был прибыть на один из новых эсминцев. Федор Иванович ходил хмурый и злой. И только в день отъезда увидали мы прежнего Тепина. Переглянулись и поняли: что-то дед придумал!

На корабль наша группа прибыла поздно вечером. Утром мы увидели Федора Ивановича на подъеме флага и удивились: на рукавах его новенького кителя победно сияли золотом нашивки капитана 2-го ранга.

— Неужели перешил? — спросил меня один наш товарищ.

Мне оставалось лишь пожать плечами. Тайна все же раскрылась. Дня через три мне понадобилось зайти к Тепину с бумагами. Полагая, что Федор Иванович еще спит, я тихонечко отворил дверь каюты и ахнул. Наш дед сидел за столом и аккуратно натирал ваткой нашивки на рукавах кителя. На столе перед ним стояла бутылочка с надписью «йод»… Теперь стало ясно, отчего у него все эти дни были черные пальцы. Теперь стало ясно, отчего золотились нашивки.

— Кто там? — повернулся Федор Иванович. Увидал, что прятаться нет смысла, воскликнул про «мильон канальств», покраснел и спросил: — А ты, Вениамин, меня не выдашь?

Я поклялся, что не выдам. И молчал до сего дня — до момента, когда подошло время рассказать не про чудаковатого капитана 1-го ранга-инженера Федора Ивановича Тепина, а про самого бесстрашного человека из всех, кого я знал, кого знали все минеры Краснознаменного Балтфлота.

Я не ошибусь, если скажу: не было такого типа и вида мин, который он не обезвредил своими собственными руками, как не было на флоте минера, который имел бы такой же «минерский нюх».

Приказом командующего флотом при минно-торпедной испытательной партии была создана специальная команда по разоружению мин, которая держала постоянную связь с ОВРом КМОР КБФ. Возглавлял ее капитан-лейтенант Александр Григорьевич Иванов, ученик Тепина. Дали Иванову в подчинение нескольких краснофлотцев, старшин, водолазный бот и катер «каэмку».