Огненные фарватеры

Мы подошли к борту МО. Я доложил о том, что произошло, и получил приказ лечь в дрейф.

На острове Эзель развернулись бои. Сопротивление противника, который обладал численным преимуществом в людях и боевой технике, все возрастало. Враг заблаговременно подготовил позиции, заминировал подступы к ним. По этим причинам сухопутный фронт требовал переброски на остров не только войск, но и тяжелой боевой техники, реактивного оружия. Перевозили все это на сооруженных инженерными частями армии больших плашкоутах, собранных из спаренных понтонов, скрепленных деревянными брусьями в виде пастила. На них грузились «катюши» и «андрюши», танки Т-34 и самоходные орудия САУ-100, в них имелась особенная нужда.

Буксировали такие плашкоуты и катера нашего дивизиона. Мы ходили от Виртсу в Койвисто, что на острове Муху. Здесь техника «сходила на берег», чтобы по дамбе, соединяющей острова Муху и Эзель, направиться прямо в бой. Погода с каждым днем становилась все хуже. Штормы не прекращались. Из-за них снизилась интенсивность работы «моста» по переброске столь нужной фронту техники. Катера-«каэмки» просто не имели сил «выгребать» на волну с тяжелым плашкоутом на буксире.

Но однажды удача улыбнулась нам. Рано утром с пирса Виртсумы увидели, что штормовое море песет в пашу сторону какой-то огромный предмет ярко-красного цвета. Вскоре мы разглядели в бинокли, что это понтон от большого плавучего крана. Я как раз оставался за комдива и принял решение обследовать «эту штуку», как выразился командир одного из наших катеров, старшина 1-й статьи Шлыков.

— Ну, раз ты предложил, то тебе и идти, — как бы между прочим заметил я.

Пока мы обсуждали, как быть, пришел контр-адмирал Святов и приказал очистить пирс от лишних людей и катеров, что и было тут же исполнено.

Вскоре Шлыков вернулся и доложил, что понтон в порядке, людей на нем нет. Оставалось одно — прибуксировать его к берегу: с попутным ветром и при участии нескольких наших катеров мы достаточно быстро справились с делом. И тут на пирс прибыл командир ОВРа ТМОР капитан 1-го ранга Гуськов. Поинтересовался, что к чему, и тут же приказал мне лично осмотреть понтон, выяснить, не является ли он вражеской «ловушкой». Если все будет нормально, сделать расчет, сколько танков, самоходок или других грузов представляется возможным погрузить на палубу понтона. Срок на осмотр и расчеты — два часа.

Я чертыхнулся и полез на понтон. Никаких сюрпризов в нем не оказалось. Расчет, который я сделал точно к назначенному времени, показывал, что на «верхнюю палубу» понтона, после небольшого подкрепления его брусьями, вполне можно поставить до десяти танков Т-34 или самоходок САУ-100.

Вскоре на остров Виртсу прибыли тральщики 17-го ДТЩ. Им-то и была поручена буксировка понтона с техникой, что позволило быстро и надежно перебросить на Эзель большое число танков, самоходок и другой техники, что способствовало успешному наступлению наших войск. 24 ноября 1944 года острова Моонзунда были полностью освобождены от врага.

Кконцу 1944 года Краснознаменный Балтийский флот вышел на оперативный простор, развернул активные действия на ближайших морских подступах к Германии, получив, таким образом, возможность принять непосредственное участие в окончательном разгроме врага. Как отмечается в работах доктора исторических наук капитана 1-го ранга Алексея Васильевича Басова, в этот период резко возросло и число обнаружений вражеских подводных лодок в подводном положении. 9 января 1945 года шесть тральщиков в охранении трех МО вышли из Таллина на постановку мин в устье Финского залива. Севернее Палдиски МО-124 под командованием старшего лейтенанта Николая Дежкина установил гидроакустический контакт с подводной лодкой и в 18 часов 24 минуты произвел бомбометание. Повернув на обратный курс, МО снова установил контакт с лодкой и сбросил вторую серию бомб. После этого катер опять установил контакт и, предполагая, что лодка легла на грунт, сбросил еще две серии бомб (всего 8 больших и 20 малых) и пошел на присоединение к тральщикам.

Ночь была очень темная, и катерники на поверхности воды ничего не наблюдали. Но, как стало известно после войны, подводная лодка У-697 была потоплена… Это была третья подводная лодка, которую за годы Великой Отечественной войны потопил МО-124 под командованием старшего лейтенанта Н. Дежкина…