Мэтью Риджуэй - Солдат

В Ирландии мы усиленно занимались подготовкой к новой операции, используя каждый час коротких зимних дней. В середине февраля дивизия была переброшена в центральные графства Англии — в районы городов Лестер, Ноттингем и Маркет-Харборо. Я заранее съездил туда, чтобы познакомиться с местностью, и положение там несколько встревожило меня. Из американских войск в этом районе находились только обслуживающие части, в большинстве своем негритянские. Они уже успели установить добрые отношения с дружественным народом Англии. У многих из них ужо были связи с молодыми женщинами, живущими в городах, и я мог ожидать осложнений, когда прибудут парашютисты 82-й дивизии. Мои опасения оправдались. В ту же ночь, когда прибыла одна из наших боевых частей, мой парашютист был ранен ножом в драке с солдатом из состава войск обслуживания. Парашютист остался жив, но в дивизии распространился слух о его смерти. Нужно было немедленно принимать энергичные меры, чтобы предотвратить серьезное столкновение. Я безотлагательно объехал все части, расположившиеся в новом районе. Собрав офицеров, я изложил им правила, которых они должны строго придерживаться. Я сказал, что солдаты, находящиеся там, носят такую же форму, как и мы, и разместились в этом районе по приказу компетентных властей. Их задачи не менее важны, чем наши. Хотя вопрос цвета кожи является, может быть, одной из серьезнейших проблем нашего народа, однако не нам решать эту проблему здесь, в 4000 километрах от дома, в самый разгар войны. После этого я созвал местных официальных лиц и заверил их, что мы всеми силами будем поддерживать мир и порядок в их районе. Чтобы придать вес своим обещаниям, я удвоил патрули военной полиции и лично ездил и ходил по улицам, проверяя, как выполняются мои приказы.

Случаев насилия больше не было. Когда после боев в Нормандии мы вернулись сюда на отдых и доукомплектование, местное население преподнесло мне два прекрасных маленьких старинных подноса из ирландского серебра, а всей дивизии — большой серебряный поднос в знак признательности за дружеские отношения между солдатами и жителями Лестера и Ноттингема.

В Англии в это время находилось четыре хорошо обученных парашютных полка, не входивших в состав дивизии. Я взял два полка — 507-й и 508-й, 501-й и 502-й полки были включены в состав 101-й дивизии, которой командовал генерал Уильям Ли. Таким образом, у меня теперь было четыре парашютных полка, один из которых — 501-й — все еще находился в Италии, и одно планерное подразделение. Это значительно больше штатной численности.

Если в Италии и Сицилии я потратил много времени и энергии, чтобы не допустить использования дивизии в нецелесообразных, на мой взгляд, боевых действиях, то в Англии я вел борьбу за использование дивизии. Траффорд Ли-Меллори был уверен, что 82-я и 101-я дивизии будут уничтожены, прежде чем им удастся выброситься, или во время самой выброски. Генерал Брэдли к я неустанно доказывали, что, несмотря на опасности, в которых мы отдавали себе отчет, дивизии смогут решить поставленные перед ними задачи.

Надеясь на лучшее, мы готовились и к самому худшему. Пока парашютисты проводили совместные тренировки с экипажами транспортных самолетов, офицеры штабов воздушно-десантных частей встретились в Бри-столе с командирами частей морского десанта. Там мы провели штабную игру в предвидении той сложной обстановки, которая, по нашему мнению, могла сложиться в Нормандии. Задача решалась в двух вариантах. Первый — все пойдет хорошо, а может быть, даже лучше, чем мы ожидаем, и второй — все пойдет прахом. Командирам было предложено высказаться, как бы они стали действовать при различных условиях. Помню, я выразил уверенность, что, использовав элемент внезапности, 52-е транспортно-десантное авиационное крыло сможет доставить нас в район выброски без потерь, избежав столкновения с истребителями противника и проскочив зону обстрела зенитной артиллерии. А на земле мы бы уж сами позаботились о себе. Конечно, если мы потеряем много самолетов прежде чем они достигнут района выброски, то тем немногим, кто останется в живых и доберется до своих объектов, останется только сражаться до последнего патрона или сдаться в плен. Но я не думал, что мы понесем в воздухе такие большие потери, а на это особый упор делал Ли-Меллори.

После штабной игры фельдмаршал Монтгомери провел в Лондоне последнее совещание, в котором приняли участие представители всех трех видов вооруженных сил — армии, флота и авиации. Это была окончательная проверка перед тем, как мы двинулись к портам и аэродромам отправки. Я уехал с совещания, уверенный в успехе операции. Меня заверили, что во время перелета нам не будет грозить опасность попасть под огонь своей артиллерии и что трагедия 501-го полка не повторится. По-видимому, меры обеспечения безопасности были достаточно эффективны. В частях нашей дивизии даже командиры самых небольших подразделений не знали о месте пашей выброски до тех пор, пока дивизия не сосредоточилась в своих исходных районах. Когда до отправки в Нормандию осталось всего несколько часов, командиры взводов на картах и ящиках с песком показали своим солдатам, куда они направляются, по каким объектам должны нанести удар и каковы задачи соседних частей. Это была крупнейшая и сложнейшая воздушно-десантная операция из всех, которые когда-либо планировались, однако я не думаю, чтобы немецкая разведка имела о ней хоть какое-нибудь представление.