Николай Луговой - Побратимы

С тех пор прошло два месяца. Григорий, Валентин и Алик о себе уже не думали: надежды на спасение у них не было. Борьбу в застенках они теперь вели за тех, кто продолжает бороться с врагом на свободе. Главное было — выдержать, не выдать товарищей, не сказать ничего, что могло бы послужить уликой против подпольщиков.

На очных ставках с Кольцовым выяснилась важная деталь: провокатор не встречался ни с «Дядей Яшей», ни с сестрами Орленко. И Валентин с Григорием попытались выручить Анну и Антонину с дочкой, вновь арестованных в связи с провалом Григория. Прямых улик против них следователи не имели. Валентин утверждал, что ни с кем из сестер Орленко не встречался. При этом он делал упор на то, что даже провокатор Кольцов не может указать ни на одну из этих встреч. Причастность сестер к подполью категорически отрицал и Григорий Орленко. Обвинение, построенное на подозрениях, стало рушиться. Тогда фашисты прибегли к неслыханной подлости: они привлекли к допросу шестилетнюю дочурку Антонины — Лору. Этим занялась Татьяна Меженбаева, переводчица следственного отдела.

Об этой изменнице подпольщики имели довольно ясное представление: Меженбаева участвовала во многих карательных актах СД, была рьяной помощницей Фашистов на допросах, нередко участвовала с ними в кутежах, пользовалась расположением самого начальника СД доктора Минца. Знала Меженбаеву и Орленко. И когда Антонину взяли на допрос вместе с Лорой и она, войдя в кабинет следователя, увидела там Меженбаеву, сердце ее дрогнуло.

— Лорочка! — мягким, вкрадчивым голосом начала допрос провокаторша. — Вот этот дядя Валентин, правда же, приходил к вам? Вспомни. И тебя вместе с мамой отпустят.

Взгляды врагов впились в ребенка. Лора бросила на Валентина испуганный взгляд и прижалась к ногам матери.

— Не знаю я этого дядю, — прошептала она испуганно.

— Убрать! — сердито бросил немецкий офицер солдатам.

Так и не найдя улик, фашисты вынуждены были выпустить из тюрьмы сестер Орленко.

Выйдя на свободу, сестры рассказали об оставшихся заключенных и провокаторе Кольцове «Дяде Юре» — Павлу Топалову, а тот передал это Грише и Жене.

Партизанские разведчики разработали план. Операция получила название: «Бейтулла».

Представитель леса должен был встретиться с Бейтуллой Демишаевым, начальником хозяйственного отдела Мусульманского комитета в Симферополе, и предложить ему сотрудничество, намекнув, что работа на партизан — последнее средство искупления его вины за черную измену Родине. Наш человек положит на стол Бейтулле обличительные документы и когда тот будет сломлен, даст ему задания: спасти Валентина, Григория, Алика и убрать провокатора Кольцова — отдать его в руки партизан или «утопить» на месте: подсунуть гестаповцам пачку донесений Кольцова, которые тот в свое время доставил в лес. На этих документах, составленных рукой Кольцова, теперь были поставлены новые даты. Попади после этого они в руки немцам, и Кольцову не сносить головы.

На рассвете, когда партизанский лагерь еще спал, Емельян Колодяжный разбудил Женю Островскую и заговорил с ней об освобождении узников гестаповской тюрьмы.

— Думаете поручить нам с Гришей?

Колодяжный молча посмотрел на собеседницу.

— Не совсем так, Женя. Не двоим, а тебе одной. К Демишаеву должна пойти женщина. То, что она войдет в его кабинет, не вызовет особых подозрений. По-своему будет понята и задержка в кабинете. В то же время визит ошеломит его. В смелом шаге маленькой женщины проявится большая сила нашего народа. Этой силы и боится изменник. Подумай, Евгения Емельяновна. Посоветуйся с Гришей. Но больше ни с кем. Утром приходи с ответом.

С минуту подумав, Женя ответила:

— Хорошо, Емельян Павлович! Выполню…

…Утром на Кооперативную, шестнадцать, к часовому, стоящему с винтовкой у входа в склад, подошли два солдата в чехословацкой форме со знаками «РД» на рукавах. На ремнях — чехословацкие винтовки. Козырнули по-военному, но заговорили просто:

— Чуешь, паробок! Покличь до нас господаря Демишаева.

— Моя не ходит от поста.

— А мы не можемо вступовать на склад, щоб не пропустить авто.

— А вы один тут стой, один туда иди. Один дверь направо — там Демишаев.

Словаки так и сделали.

В следующую минуту к часовому подошла низенькая крестьянка:

— Простить, будь ласка! — робко заговорила она. — Я деревенська. Из-под Карасубазару. Шукаю господина Демишаева Бейтуллу. Ему письмо привезла.