Матэ Залка - Рассказы

— Надо быть начеку, товарищ комиссар. Тут каждая балка — покрытие для банды Махно. Они любят грабить обозы. Но если встретят достойный прием — то утекают.

Эти разговоры заставили комиссара обратить больше внимания на вооружение. Он отдал в распоряжение Данилы ручной пулемет со всеми четырьмя дисками патронов и выпросил у встречного полка десяток ручных гранат.

Богатый и красивый край Таврия. Тут еще нет степной глади. Повсюду холмы и перелески. Украинские села, немецкие колонии, беленькие хутора, старинные курганы-могилы проплывали мимо фургонов. Когда тихо едешь в удобной повозке, даже трудно поверить, что здесь идет решительная, жестокая война. Но ни Обушко, ни комиссар ни на минуту не забывали об этом.

Вечерело. Левензон напевал унылую песенку. Из-под брезента третьей повозки раздавались веселые арии смешанного хора, которым дирижировал «маэстро» Богучарский.

Согласно карте-десятиверстке, через четыре километра должно было быть большое село, где размещена одна из бригад 46-й дивизии. Там ожидают актеров — вечером спектакль. Но села все нет. Обушко высказал сомнение, не сбились ли они с пути.

— Ничего, куда-нибудь да приедем, — успокаивал Левензон.

«Приедем, только куда?» — подумал Кудряшов.

Он знал, что в этом районе фронт не представляет собой сплошной замкнутой линии; в ней образовались промежутки по три и больше километров.

«Только бы не угодить в такую прореху».

Однако, чтобы не создавать паники, Кудряшов продолжал держаться раз взятого направления.

Уже почти стемнело, когда впереди показался стройный ряд пирамидальных тополей. Вырисовывались контуры домов, донесся собачий лай. Приближались к жилому месту.

Хутор состоял из пяти-шести крестьянских изб и большого барского дома с тополевой аллеей и множеством служб. Вокруг усадьбы тянулась белая каменная ограда, местами развалившаяся.

Актеров приняли радушно: накормили, открыли для них уцелевшие прохладные комнаты барского дома. «Маэстро» Богучарский в тот же вечер устроил «кабаре» из легких музыкальных номеров. Наутро решено было дать спектакль. Уборка хлеба окончилась, и хуторяне готовились к осенней вспашке.

Кудряшов спрашивал про Махно — давно ли его видели?

— Махно не любит мелких имений. Он на большие колонии метит. Щупает немцев-колонистов.

После «кабаре», перед тем как лечь спать, Кудряшов попросил всех быть настороже и держаться вместе. Обушко с Воронцовым отправились на разведку в немецкую колонию. С ними вызвалось двое парней с хутора. Каждому дали по ручной гранате. Кудряшов распорядился держать повозки в боевой готовности, чтобы в любую минуту можно было двинуться. Лошадей не ставили в конюшню.

Часов в десять разошлась последняя «публика». Ласковый осенний вечер звездной шапкой накрыл хутор, В комнатах воздух был сырой и затхлый. От мебели тянуло холодом. Комиссар перекинул через окно на крыльцо тюфяк и лег спать. С хутора доносился собачий лай. Вдалеке кто-то пел.

Кудряшов уже задремал, когда вернулись разведчики. Известия были хорошие. По словам колонистов, в Мариенталь после обеда прибыл небольшой красный отряд: три пулеметные тачанки и несколько верховых. Обушко и Воронцов встретили красноармейца. Тот сказал, что отряд квартирьерский, но какой части — сообщить отказался.

Кудряшов проснулся на рассвете. У колодца обозные поили лошадей. Большая часть актеров еще спала. На крыльце дома Чужбинин чистил свой генеральский костюм. Старику очень шла генеральская форма. Словно на него шили. Актеры часто в шутку называли его «ваше превосходительство».

После завтрака труппа начала готовиться к спектаклю. К повозкам уже стягивались хуторяне.

Посредине площади на двух фургонах была расположена сцена — изобретение и гордость Воронцова. Публика должна была смотреть спектакль стоя.

Комиссар обошел барский дом. С пригорка ему хорошо были видны строения немецкой колонии. Он поднес к глазам артиллерийский бинокль. Мариенталь представлял собой громадное село с широкой улицей, богатыми дворами, черепичными крышами домов и лютеранской киркой на площади. Звонили к воскресному богослужению. В колонии было тихо.

Перед началом пьесы «маэстро» пустил музыкальный аттракцион. Вокруг сцены толпилось все население хутора. Пьеса начиналась допросом пленного комиссара. Офицеры издеваются над большевиком, решительность и стойкость которого производят такое впечатление на генерала, что он запрещает офицерам унижать героического противника. Комиссар, улучив момент, убегает на глазах у белых. За ним погоня. Тут Дудов должен был дать два выстрела за сценой. На этом заканчивалась первая сцена.